больше молчать. – Сквозь раскалённые от волнения очки, в свете молнии, блеснут ими сии очень внимательные к своим генеральским погонам и редко бросающие на ветер слова, суровые реалисты жизни.
«А может, послать их подальше. – Первая, несколько не здравомыслящая мысль, только посетив авторскую голову, тут же испаряется при виде того, что его ждёт в этих застенках, куда его привезли в багажнике автомобиля».
– Ну так что, долго нам ещё ждать ваших объяснений. – Накручивает на кулак эластичный бинт, совсем не эластичного вида подручный сидящего напротив автора, такого любопытного реалиста.
– Первое правило книжного бизнеса: «Читатель всегда прав», – так что разве я, сам немного читатель, не смогу объяснить вам, что, как, где и почём. – Автор в ответ выдавливает из себя искренность.
– Продолжай. – Скрупулёзному типу явно нравится это авторское начало.
– Всё дело в том, что, как бы не вразумительно и даже чудливо не выглядело такое мыследвижение Генерального, тому есть своё невероятное, но всё же объяснение. Ведь когда с вами в стрессовой ситуации случается невероятное (а всё произошедшее с Генеральным, только так и можно классифицировать), то единственное, в чём он может найти для себя поддержку, так это в таком же невероятном объяснении всего случившегося с ним. – Автор прикрыл глаза, ожидая, как минимум лишения себя зубов, после удара этого малопластичного типа. Но к неожиданности Автора, его ждало невероятное, а именно плачь этого, тоже скорей всего Генерального, который оказался невероятно сентиментальным типом.
Но давайте оставим в покое этот, один из не невероятных, а так просто, маловероятных путей дальнейшего продвижения сюжетной линии и вернёмся к нашей основной магистрали.
«До чего же он ловок. Представился полным ничтожеством и таким образом сумел втереться ко мне в доверие. – Вглядываясь в бесцветные глаза «Белой мыши», Генеральный всё больше убеждается в том, в какой он опасности всё это время находился».
Сама же, по трактовке Генерального, «Белая мышь», а в быту именуемый Митей, ещё находилась под впечатлением увиденного. Нет, не ложки, а брошенного на него взгляда Сальды (та самая уточка, близкая спутница непосредственного начальника Мити), которая имея большую склонность к блестящим вещам, не могла не заметить столь не к месту находящийся предмет в руках Мити, И она как и Генеральный, сумела очень быстро сопоставить факты и озарившись прозрением, с интересом посмотрела на уже не белую, а ставшую серой мышью Митю.
Когда же Генеральный обратился к нему со столь непонятным заспинным вопросом, Митя, конечно, не мог не удивиться и само собой хотел обернуться назад, чтобы посмотреть на тех, кто там находился за его спиной. Но разве так позволительно себя вести, когда на тебя в упор смотрит сам Генеральный. Конечно, нет. И Митя просто обязан глаза в глаза внимать ему, да и тем более нос Генерального, вдавившись Мите в щёку, не позволял к его головной независимости.
«Он