что, никогда не ела исландскую сельдь? И не слыхала про нее?
– Ты знаешь, я не имею привычки читать этикетки. Мне как-то всё равно, откуда что. Селедка и селедка.
– Ну ты даешь! – Макс смотрел на нее с иронией. – И это говорит человек, который вот-вот станет специалистом по международной экономике.
Аня вспомнила, как оказалась в очень похожем положении в разговоре с Сержем: она была не в курсе, что бренд «Бентли» принадлежит концерну «Фольксваген». И Серж тогда, просветив ее на этот счет, заметил, что «человеку, планирующему заниматься международной экономикой, эта информация не повредит». И тоже взглянул на нее иронически. Правда, взгляд Макса был другим: хоть Макс и старался придать ему оттенок этакого утонченного сарказма, всё равно он оставался каким-то… бесхитростным. Взгляд Сержа был совсем иным: за ним читалось столько планов и подтекстов, там была такая глубина и такая усталость! Многовековая усталость… Аня поежилась, словно на нее повеяло холодом.
А насчет международной экономики…
– Знаешь, – ответила она Максу, – профессия – это одно, а просто повседневная жизнь – это другое. И не надо это всё смешивать в одну кучу. И что у мужиков за манера, учить жить? В конце, концов, я не на работе, у меня каникулы.
Так оно и было: долгожданные каникулы наконец-то наступили. Практика в Dumont International Inc. – холдинге Сержа, которую Аня недавно прошла в головном офисе в Женеве, была действительно интересной: «Дюмон» был по-настоящему инновативной компанией и находился на переднем крае современных технологий. Так что скучать не приходилось: работа была увлекательной. Но ее было много, и утомление, накапливаясь, всё более давало о себе знать. Отдых был насущно необходим.
Провести каникулы они с Максом решили на этот раз в Швейцарии – Аня давно об этом мечтала. И вот, только она почувствовала, что начала «отходить» от работы и всей этой суеты вокруг нее, как Макс тут как тут со своими ценными замечаниями…
– Могу я расслабиться? – добавила она.
– Можешь – можешь! – поспешил заверить Макс. – Всё – молчу. Побоку мировую экономику! Так что этот исландец, как его?
– Торвальдсен. Бертель Торвальдсен.
– Замечательно! И что он?
Раздражение Ани пошло на убыль. Она успокоилась и миролюбиво продолжила:
– Короче, его отец родился в Исландии и был резчиком по дереву.
– Наследственное, значит.
– Да, пожалуй. А Исландия тогда принадлежала датчанам. И его отец перебрался в Данию, в Копенгаген. И тогда стал Торвальдсеном.
– А до этого как же? Жил без фамилии, что ли?
– Вот именно – без фамилии.
– Не понял. Это как?
– А вот так: у исландцев, как правило, фамилий нет.
– А что вместо них?
– Вместо них – отчества.
– Забойно! – удивился Макс. – Это типа «Петрович», «Михалыч», что ли? «Сан Саныч»?
– Представь себе, да, – рассмеялась Аня – настроение опять поднялось. – В Исландии народу мало, они и так обходятся. Ну, скажем, если мужик, то «сон», то есть сын. Например