выпейте томатного сока, – взяв из подноса стакан, служанка подала его мне. – Затем к вам придет учитель танцев, и вы повторите самые сложные фигуры.
– Что, буду танцевать в этом халате? – отхлебывая соленую жижу, спросила я.
– Нет, допьете сок и оденете удобное трико.
Через полчаса я уже потела и пыхтела, стараясь запомнить те движения, которые показывал тощий блондин. Но мои ноги и руки отказывались запоминать неизвестные па.
– Что с вами, Альбина? – удивлялся учитель.
– Я все забыла.
– Вы не могли забыть буквально все! – его голос сорвался на писк, а один глаз нервно задергался.
– Не волнуйтесь, на балу я все вспомню.
– Только на это и надеюсь, но все равно, еще полчаса нужно поупражняться.
– Ладно… – простонала я.
Через час занятий, вспотевшую и растрепанную, меня повели под руки в ванную, бросив в воду почти безжизненную от усталости.
«Может, Альбина и танцевала по два или по три часа кряду, но я – не она. Хотя бы меня не подвело это холеное тело», – думала я, ощущая каждый мускул, что расслаблялся в купели.
Выпив чашку какао, все оставшееся время я была подвергнута пытке – одеванием, раскрашиванием лица и созданием прически, над которой колдовали умелые руки дворцового стилиста. Наконец, когда, разряженная в бежевое платье из тафты, отороченное белыми кружевами, со взбитыми, словно торт, кудрями, в бриллиантовом гарнитуре я посмотрела на себя в зеркало – то не узнала Альбины. Это было подобие фарфоровой куклы, но только живой.
– Красота! – меж тем восторгалась Белдонна. – Через полчаса начнут собираться гости, они будут поражены вашей красотой.
– И как же, скажите, пожалуйста, доберутся до моей девственности три мага, – немного приподняв пышные юбки, спросила я, – сквозь эти километры ткани?
На мне были панталоны, сверху – корсет, потом несколько юбок, одетых одна на другую, и, наконец, длинное платье, что влачилось сзади.
– Об этом не беспокойтесь, – улыбнулась служанка. – Да вы и сами все знаете. Не понимаю, зачем вы играете в эту игру с потерей памяти.
Внезапно заиграла музыка. Выглянув в окно, я не узнала сада, который видела только мельком. Теперь же картинка и вовсе поменялась – повсюду висели фонарики, стояли столы, туда-сюда расхаживали слуги, разодетые в черно-белые одежды.
– Пойдёмте, принцесса, – в комнату вошел мужчина, которого я видела впервые. Я даже хотела спросить, кто он такой, но вовремя прикусила язык.
Подав незнакомцу руку, я была сопровождена им в коридор, затем мы спустились вниз по украшенной лентами и цветами лестнице. Внизу нас ожидали король и его любовница.
– Ах, какая же ты красивая! – заохала толстая Сомилла. – Я прямо тебя не узнаю!
– Я тоже себя не узнаю, – очень тихо пробормотала я, себе под нос.
– Альбина, не горбись, – подал мне руку отец. – Гости вот-вот подъедут, наблюдатели передали, что кортеж из карет уже близко.
Затем я вытаращенными глазами наблюдала, как в зал проходят пары – мужчина