лета искусно сменился старой маминой колыбельной, и Мышь провалилась в сладкую вату сна…
– А ну встать! Тоже мне разлеглась здесь!
Мышь в ужасе соскочила с кровати и попыталась выпрыгнуть в окно. Зацепилась ночнушкой и чуть не грохнулась на пол. Зажмурилась крепко и в отчаянии закрыла голову руками.
– Как ты можешь спать, когда они издеваются над тобой! – раздался грозный писк. Он показался ей знакомым и начал будить давно уснувшие воспоминания. Те отбрыкивались и зевали, но потихоньку картина вырисовывалась. Детство, большая семейная гостиная, запах одуванчиковой трубки…
– Дедушка? – она разожмурила глаза и в недоумении уставилась на огромную старую мышь в красном расшитом золотой нитью халате.
– Сколько нужно тебе повторять! Ты должна уметь постоять за себя! – Старик размахивал руками, словно дирижировал оркестром. Глаза грозно сверкали.
– Вот вырастешь и некому будет о тебе позаботиться. Куда побежишь за помощью, когда мы с твоей бабушкой ляжем в могилу?
– Дедушка, я уже выросла…
– Тем более я не позволю, чтобы тобой помыкали!
– А ты… ведь ты уже…
– Умер? – закончил за нее дедушка, – Ну да… Я все время об этом забываю, черт его дери! – Дед откинул одеяло и край простыни, и грузно сел на кровать.
– А как же…?
– Да ты не волнуйся, малышка – сказал дедушка, и в руке его волшебным образом задымилась трубка. Она возникла словно из воздуха. По комнате поплыл пряный запах табака. – Это твой сон. Ты хотела меня видеть. Вот я и пришел. Но я все знаю! – он выпустил струйку дыма через левую ноздрю, – Ты не должна позволять всякому сброду издеваться над собой! Никогда и никому, слышишь, не спускай обиды! Достань обидчика из-под земли, пройди ад в погоне за ним, поднимись на самую высокую скалу, но отомсти! Иначе, имя тебе – слабак, и шкура твоя лишь коврик для вытирания ног! Ты поняла меня?
– Но что же мне делать, дедушка?
– Ты должна проучить их. Раз и навсегда отбить у них охоту связываться с тобой. Добейся уважения!
– Но как?
– Тут я тебе не помощник, детка. Я ведь не настоящий…
С этими словами дедушка растворился в воздухе, оставив вмятину на кровати и клубящийся сизый дым.
Завтрак прошел отвратительно. Тосты подгорели, а яйца получились всмятку, и Мышь отправила их в помойку. Оттуда они не вернулись. А Мышь снова была не в себе и копалась в дедушкиных словах.
– Легко ему поучать, – думала Мышь вслух, качаясь в старом ивовом кресле, – сам-то, небось, отставной генерал! Может и сабелькой оттянуть. А что могу я? И кто за меня заступится? – крупные жемчужины слез покатились из глаз и застучали по полу.
– Растворился в воздухе, как ни в чем ни бывало, именно в тот момент, когда должен был сказать самое важное, – она с досадой швырнула книжку, которую пыталась читать последние два месяца, да так и не продвинулась