рисовать карты, планы укреплений и схемы битв. Он всегда писал крупными буквами без завитушек. Почерк моего короля. В горле у меня пересохло.
Я не сразу смог заговорить, а когда начал читать вслух, то от напряжения дал петуха:
– «Сей документ, да будет тому порукой моя личная печать и свидетельство Чейда Фаллстара, являет собой последнюю волю будущего короля Верити Видящего. Скажу прямо: я ухожу в странствие, из которого могу не вернуться. Я оставляю мою королеву, Кетриккен из Горного Королевства, в тягости моим будущим наследником. Если, пока меня не будет, мой отец, король Шрюд, умрет, я вверяю защиту своей супруги моему племяннику, Фитцу Чивэлу Видящему. Если станет известно о моей гибели, то я желаю, чтобы Фитц Чивэл Видящий был официально признан защитником моего наследника. Если же и моя королева умрет, а наследник останется жив, то да будет Фитц Чивэл Видящий провозглашен регентом и правит до тех пор, пока наследник не сможет взойти на трон. Если же ни я, ни мой отец, ни моя королева, ни мой наследник не останутся в живых, то пусть Фитц Чивэл Видящий будет признан моим наследником. Я не желаю, чтобы мой младший брат, Регал Видящий, унаследовал мою корону. И настоятельно прошу герцогов признать и поддержать эту мою последнюю волю».
Я помолчал, стараясь восстановить дыхание.
– Ниже – его подпись.
– А это, выходит, могла быть твоя корона. – Шут провел искалеченными кончиками пальцев по ободу безыскусного венца. – Без единого драгоценного камня. Похоже, она выкована из оружейной стали. Погоди, кажется, не так уж она и проста! Вот… Что это?
Я взял у него корону, поднес к свету – и разглядел на обруче гравировку.
– Атакующий олень.
– Он даровал тебе право носить его.
– Верити – да. – У меня перехватило горло, когда я добавил: – Это герб Видящих, как он есть. Без косой черты, означающей мое внебрачное происхождение.
Мы надолго погрузились в молчание. Горели свечи, в камине на другом конце комнаты прогорело и треснуло полено.
– Ты жалеешь, что это не сбылось? – спросил Шут.
– Нет! Конечно нет! – Это было все равно что желать смерти Шрюду, Кетриккен и ее тогда еще не родившемуся ребенку. – Но… мне жаль, что я не знал его волю. В былые времена это много значило бы для меня.
– А сейчас разве нет?
– И сейчас значит. Теперь я знаю, что Верити считал меня достойным защищать его королеву и ее ребенка. И взойти на трон после его смерти.
– Так ты никогда не хотел стать королем?
– Нет.
«Лжец!» Но я так давно и так часто повторял эту ложь, что уже сам почти поверил в нее.
Шут тихонько вздохнул. Я подумал было, что он разочарован тем, как мало во мне честолюбия, но потом понял, что это был вздох облегчения. И прежде чем я успел спросить его об этом, Шут сказал:
– Когда Чейд рассказал мне, что тебя официально приняли при дворе тем, кто ты есть, и что большинство аристократов готово приветствовать твое возвращение и возвеличить тебя, это меня встревожило. А коснувшись твоей короны,