такой доверчивой.
Грег ушел, оставив Хельгу скатываться в чан помутнения. Девушка пожалела, что не носила с собой миниатюрного зеркальца, поскольку накладывала мизер косметики и не испытывала потребности проверять, не смазалась ли тушь и не отвалились ли накладные ресницы. Изучение собственного лица могло бы подсказать Хельге, что с ней творится. Хотя она уже и сама догадывалась. Нескоординированные движения, помрачнение сознания и сонливость сигналили о том, что Мантисс против ее воли напоили седативными лекарствами. Возможно, это что-то из барбитуратов.
Хельга сделала несколько осторожных шагов и поняла, что со стороны ее неуверенная походка напоминает поступь нетрезвого человека. Сев на стул, она опустила налившуюся свинцом голову на сложенные руки. Человечки, скакавшие через полено под опущенными веками, нервировали рваными движениями. Хельге всегда было любопытно, какой наркотический трип посетит ее сознание, если она когда-нибудь превысит дозу определенных препаратов. Она никогда не пробовала, так как ценила здоровье и работу мозга. Но думала, что обязательно увидит воплощение потаенных фантазий или гиперболизированные картины собственной жизни. Возможно, в черепушку Хельги даже проникнут тайны мироздания, которые по истечении действия наркотиков обязательно покажутся недостойным размышлений бредом.
Однако никаких откровений свыше не было, равно как и ярких впечатлений. Хельга пролежала на столе минут десять, путаясь в мыслях, а когда поднялась, обнаружила, что прошло три с половиной часа. Ей все еще было нехорошо: в горле ощущался гадостный привкус и клонило в сон, пусть и меньше. Только злость помогала превозмочь слабость. Чувствуя себя насильно выбитой с устойчивой платформы, теперь Хельга стремилась вернуться на нее без особых потерь. А заодно наказать шутника или злопыхателя за эту проделку. Но не сейчас, когда эмоции бурлили в разогретом котле. Мантисс предпочитала делать ответственные шаги на холодную голову, чтобы не наломать дров еще больше, подарив кому-то дополнительные козыри. А потому единственное, что она предприняла за этот полный новых переживаний вечер, – вернулась в кабинет докторов.
Как и ожидалось, отсутствие новенькой не осталось незамеченным. По плану, составленному и утвержденному самой Мантисс, сеансы бесед закончились еще три часа назад. Оставшееся время она обязана была посвятить работе с записями, чего не случилось по неизвестным ее работодателю причинам.
– Простите меня за эту оплошность. – Щеки Хельги пылали, но вовсе не от стыда. – Я засиделась в комнате для сеансов и случайно заснула в ней. Вдруг накатила такая ужасная усталость… Это из-за бессонной ночи. Больше такого не повторится.
Амберс наградил Хельгу неопределенным взглядом, а доктор Траумерих пару раз неловко кивнул, явно не зная, как реагировать на подобное заявление. Прецедентов не припоминалось.
– Я думал, ты заработалась прямо там, – пробубнил