она развернулась и ушла.
Обеспокоенный взор Алексиса переметнулся на меня. Кажется, он хотел что-то сказать и уже открыл было рот, но остановился и тихо, с подозрением в голосе, произнес:
– Что ты такое?
Взгляд его передавал не столько удивление, сколько страх. Я понял, что теперь Алексис не убежит, и отпустил его. Пока я вставал, он не сводил с меня глаз. Капюшон опустился на плечи, и мне открылось его лицо: все те же светлые волосы, зачесанные вправо, но на затылке гораздо короче, нежели на макушке; густые темные брови, длинные ресницы, большие голубые глаза, прямой нос, бледная кожа и алые губы.
Уже сложно было мыслить здраво. Ожили чувства, которые я когда-то испытывал к Алексису. Но теперь у них присутствовал горький привкус. Происходящее взбудоражило меня – настолько неожиданна и приятна оказалась встреча с ним. За четыре года он не сильно изменился внешне: только вытянулся, а черты лица остались теми же. В голосе слышалась хрипота, но меня, парня, в котором всколыхнулись былые чувства, это очаровывало.
Еще четыре года назад я боялся посмотреть ему в глаза, а теперь он сам смотрел на меня снизу вверх. Все-таки я обогнал его по росту.
– Спрашиваю еще раз: что ты такое? – грозно повторил Алексис.
Что я такое? Неужели он меня не помнит? Ха, ну конечно.
– Меня зовут Даан.
– Алексис. Так кто ты такой?
– Я… Это очень сложно объяснить, и ты мне наверняка не поверишь.
Алексис лишь приподнял правую бровь и скрестил руки на груди.
– Я мертв… Дослушай меня до конца, пожалуйста! Двадцать третьего января я покончил с собой. Моя душа будет находиться на земле еще сорок дней. За этот срок я должен найти человека, который увидит меня, призрака, и спасти его. Тогда смогу вернуться к жизни. Так вышло, что этот самый человек – ты, и, выходит, я должен спасти тебя!
Ответом была лишь тишина.
Алексис вытаращил на меня глаза. Он стоял неподвижно, пораженный моим рассказом.
– Ты гонишь.
– Тогда как объяснить то, что эта женщина не увидела меня?
– Этого недостаточно, чтобы доказать…
– Я сброшусь с обрыва и не умру. Могу сделать это прямо сейчас.
Алексиса передернуло. В его глазах, на удивление, я прочел беспокойство.
Если призрак причинит себе смертельный для человека вред, он не умрет, ибо уже мертв. Я приготовился бежать к обрыву.
– Стой! – прокричал Алексис. Его пальцы вцепились в мою руку.
По телу пробежали мурашки, и я обернулся. На его лице отобразились жалость и сомнение. Это меня приятно удивило, я не мог сопоставить нынешнего Алексиса с ним же из прошлого. Или я его плохо знал?
– Я верю тебе. Не нужно этого делать.
Ответ поразил меня сильнее, чем выражение его лица.
– Верю, но меня не от чего спасать.
– Я вижу, ты чем-то обеспокоен. Может, могу помочь?
– Идем со мной.
Он провел меня к могиле, у которой недавно стоял на коленях. Я наконец-то смог разглядеть имя, выгравированное на ней: Адриана Йохансон. 1.01.1979