В Виннипеге был полдень, но в Калгари только одиннадцать, так что время для звонка показалось мне подходящим. Я нашёл в списке контактов тот, что был мне нужен.
– Кассандра Чун, – произнёс знойный голос мне в ухо.
– Сэнди, это Джим Марчук.
Искренняя радость:
– Джим! Чем могу помочь?
– Я надеялся, ты сможешь обойти кое-какую бюрократию. Мне нужна копия моей медицинской карты.
– Твоей собственной? Думаю, с этим проблем не будет. Ты здесь лечился?
– Ага. Поступил в канун нового года в 2000-м – хотя нет, это было после полуночи, значит, 1 января 2001-го.
– Давненько, – сказала она, и я услышал стук клавиш.
– Девятнадцать лет.
– Хмм. Ты уверен насчёт даты?
– Ещё бы.
– Может, ты лечился амбулаторно? Не все записи за те годы сохранились в центральной системе.
– Да нет, это была экстренная хирургия.
– Боже, правда?
– Ага.
– Тебя привезла «Скорая»?
– Да.
– Я ничего не нахожу. Ты помнишь фамилию хирурга?
– Бучер[19], – ответил я.
– Ха, – сказала Сэнди. – Прикольно.
– Я тогда так и подумал!
– Но в системе нет доктора Бучера. Ты уверен, что это было в нашей больнице? Может быть, в Футхиллс?
В тот момент я уже не был ни в чём уверен.
– Ну… может быть. Э-э… а ты можешь попробовать мою фамилию с ошибкой? Иногда её записывают как Марчукк.
– А! Ладно… Ага, есть такой, только… ха!
– Что?
– Ну, дата не первое января – никто не назначает плановых операций на первое января: слишком велика вероятность, что операционные понадобятся для чего-то экстренного, а все хирурги, какие могут, в этот день катаются на лыжах.
– Плановая операция?
– Именно. В понедельник, девятнадцатого февраля 2001-го тебе удалили инфильтративную протоковую карциному.
– Что-что?
– Это рак груди.
– Я мужчина.
– У мужчин тоже бывает рак груди. Не так часто, ведь у вас совсем мало грудных тканей, но такое случается. Здесь сказано, её удалили под местным наркозом.
– Нет, нет; это наверняка кто-то другой, кто-то с похожей фамилией. Кроме того, я тогда учился в университете в Виннипеге; я не мог быть в Калгари.
– А по какому поводу ты был здесь в январе?
– Меня пырнули ножом.
– Господи Иисусе! Что же ты такого сделал? Сказал кому-то, что голосовал за либералов?
– Что-то вроде того.
– Я не нахожу никаких следов твоего пребывания здесь из-за чего-то подобного.
– Ты уверена?
– Угу.
– Э-э… ладно, о’кей. Спасибо, Сэнди.
– Джим, так что всё это…
– Мне нужно идти. Поговорим позже.
– Ладно. Пока.
– Пока.
Я упал обратно в кресло, учащённо и хрипло дыша.
– Хорошо, – сказал я, глядя на море лиц. – Субъективна мораль или объективна?