фильм «Дюнкерк», точнее та его часть, в которой были показаны бои на самолетах. Линда тут же начала воображать себя на месте персонажа Тома Харди.
– Будешь брать еще? – спросил Сэма бородатый бармен.
– Надо бы.
– Еще одну кружку ирландского?
– Не-не-не, давай чего-нибудь не со вкусом горького шоколада, из которого чувствуется только горький, но не шоколад.
– Ты вроде у нас постоянный посетитель, а на пивное меню смотришь каждый раз как в первый.
– Я просто… – начал Сэм, растягивая последний произнесенный звук, чтобы после непродолжительного размышления плавно перевести его в следующее слово, – хочу каждый раз испытывать непередаваемое чувство, когда ты впервые приходишь в бар и берешь местное пивное меню. Ладно, – продолжил он после небольшой паузы, – у вас есть что-нибудь скандинавское?
– Нет, скандинавских сортов нет. Могу предложить сорт из Прибалтики.
Сэм был озадачен, молчал. Бармен тоже был озадачен, но решил прервать повисшую тишину, казавшуюся ему неловкой:
– А почему именно скандинавское интересует?
– Ты только представь: возможно, если я возьму скандинавское пиво, приготовленное по старинному рецепту, то оно будет таким же, как подают воинам за столами Вальгаллы! Тем воинам, которые вступят в бой со злом, когда наступит Рагнарек…
– Скоро фильм выходит Тор: Рагнарек, – непонятно зачем вставил бармен.
– Фильм – это попса. Я его, конечно, жду, и пойду на премьеру, но факта попсовости это не отменяет. Когда наступит настоящий Рагнарек – это будет брутально: сначала братоубийство, кровосмешение, за ними последует трехгодичная зима, каннибализм, гибель животных и растений, боги и герои сойдутся в последней битве с монстрами и грешниками, Один будет разорван Фенриром, Тор падет от яда змея Ёрмунганда, солнечный свет обратится во тьму, луна и звезды погаснут, океан и пламя поглотят землю, люди сгорят, герои падут, боги будут мертвы, мира не станет… Но на руинах возникнет новое начало. Я пойду покурю.
В ушах Линды гудел мощный авиационный двигатель. Она заходит со стороны Солнца на вражеский бомбардировщик, который вот-вот принесет смерть сотням людей на спасательном корабле. Топлива на последние минуты, на хвосте истребитель противника, патронов на пару очередей. Преследователь открывает огонь, но Линда избегает смерти, совершив резкий маневр вправо. Она осталась одна, все союзные самолеты сбиты. Ей нельзя сдаваться, она не имеет права проиграть, она – последняя надежда людей, которые и без того слишком многое пережили. Совершив резкий маневр влево, наша летчица вновь берет на прицел бомбардировщик. Права на ошибку нет, еще несколько секунд и будет слишком поздно. Ее пальцы на кнопке огня.
– У тебя все хорошо? – спросил внезапно образовавшийся вместо перекрестья прицела перед глазами бармен. – Выглядишь как-то напряженно.
– Я чуть в тебя не выстрелила, – пробормотала Линда сквозь стиснутые