катапультировался раненым, – сказал Волк за обедом на Ганновер-сквер, – скрывался у крестьян, воевал в нашем соединении, добрался с другими пленными до южной Франции…
Вилла премьер-министра оказалась беленым строением под черепичной крышей, немногим больше особняка Виллема в Киншасе:
– Мои дети выросли, – Смит встретил их у ворот, – а нам с женой надо не так много места…, – Смит держал пару родезийских риджбеков. Собаки сначала сторонились незнакомцев:
– Но теперь они оттаяли, – Виллем перевернул стейки, – Механик хорошо ладит с животными и малышами…, – псы свернулись у кресла месье Ламбера:
– Видите, месье Ян, – смешливо сказал француз, – я обещал коллегам чопорный обед, а вы решили обойтись без сэндвичей с огурцом…, – Смит развел руками:
– Наши южные соседи знают толк в мясе, я побалую вас настоящим африканским пикником, – он взглянул на Марселя:
– Вы никогда не бывали в Африке, месье Лагранж…, – Механик добродушно ответил:
– Не дальше Алжира, когда он принадлежал Франции, месье Ян…, – Виллем слышал об остром языке премьер-министра Родезии. За аперитивом Смит развил, как он выражался, свою теорию:
– Заиграла старая шарманка, – шепнул присоединившийся к нему за грилем Джо, – черное большинство терпят, пока негры знают свое место и не открывают рта…, – правительство Родезии, как подумал Виллем, устраивало апартеид негласный:
– Неграм у нас открыты все дороги, – заявил Смит за стаканом джина с тоником, – они могут поступать в университеты, служить в армии, покупать землю, заводить бизнесы…, – армия в Родезии была сегрегированной, негры принимались только во вспомогательные подразделения:
– Белые не платят за образование, – вздохнул Виллем, – с них не берут почти никаких налогов, еще и выдают субсидии…, – Смит повел дымящейся сигаретой:
– Меня обвиняют в том, что я предпочитаю белых черным…, – он широко улыбнулся, – во-первых, я сам белый и не предам расу, а во-вторых, негры ленивы. Они начинают двигаться, когда у них под ногами горит земля, что мы им и обеспечиваем…, – он подмигнул гостям, – мы несем им цивилизацию…, – смуглые руки Джо ловко резали мясо.
Граф Дате одними губами сказал:
– То же самое европейцы делали с японцами, то есть хотели сделать. В прошлом веке мы были для них узкоглазыми дикарями…, – Смит долго распространялся о восхищении японским экономическим чудом. Джо ожидал, что премьер-министр упомянет о графе Наримуне:
– Папа работал на СССР, – невесело заметил граф Дате по дороге на прием, – а Смит отъявленный антикоммунист. Он называет себя последним оплотом западной цивилизации в Африке…, – поливая жареное мясо острым перечным соусом, Смит провозгласил:
– Мы не последний оплот, а пограничная застава, – он помахал ножом, – посмотрите на карту, друзья. Кроме нас и Южной Африки не осталось ни одной страны, сумевшей