с точеными носами станут выдумывать рыцарям всевозможные поручения и подвиги. Если до этого дойдет, то в Лароне, похоже, самыми доходными окажутся профессии гробовщика и могильщика.
– Или скорняка, – мечтательно промурлыкала себе под нос Хайди, припоминая, в каких диких нарядах из кожи она и еще одна телохранительница императора в поте лица орудовали хлыстами в подземельях Арганзанда. – Надеюсь, та стерва все еще на службе.
Она томно облизнула губы, пообещав себе непременно взять отгул и смотаться на пару недель в Ларон, как только мода на принцесс перейдет туда. Ведь хлысты беловолосых домин тогда окажутся по уши в работе. Строго следуя ларонийским вековым традициям!
Опомнившись, квирша торопливо зашагала к башне. Точнее, к южной ее стороне, на которую выходили окна кабинета. Дело оставалось за малым. Сначала проорать что-нибудь действительно обидное для хозяина. Привлечь внимание, ибо за долгие годы чародеи подобного толка становились поразительно толстокожи. Затем бросить грязи в своих речах на недавний объект страсти. При этом бросить основательно, заодно пороча имя самого магистра. В ЭРА катов специально обучали не только физически, но и морально уничтожать жертву, иной раз лишая, помимо жизни, еще чести и достоинства. В зависимости от специфики заказа. И, судя по тому, какая изысканная словесность полетел в окно чародея, стоило лишь Хайди открыть рот, учили весьма основательно.
– Друг мой, вы плохо спите? – озабоченно поинтересовался маг, сев за письменный стол и распечатывая доставленное письмо. Тем самым он собственноручно прервал поток всяческих комплиментов и любезностей, которые наговорил посыльному до этого.
– Нет. С чего вы взяли? – ответил встречным вопросом Фобия.
– У вас дергается левый глаз. Это гиперкинеза.
Заметив изумленное выражение на лице собеседника, чародей отметил для себя, что умудрился произвести впечатление на этого крайне симпатичного, но чрезмерно зажатого гомункула и, чего уж там, вероятно сможет оставить его на чашечку своего особого кофе.
– Нервный тик, – пояснил магистр.
– А-а… – кивнул Фобия, все еще бледный от полученных комплиментов.
– И бледность ваша тому подтверждение. Может быть, останетесь у меня на денек-другой, передохнуть? – пробный шар, как показалось магу, внес некоторый сумбур.
На самом деле Фобия стал еще бледнее от ярости и с нетерпением ждал момента действовать. И этот момент настал. Громкий голос, донёсшийся с улицы, крайне категорично припечатал доброе имя мага. Теперь настала очеред бледнеть чародею. Некоторое время длилась неловкая пауза. Оба застыли друг напротив друга, медленно переваривая сказанное резким и чертовски громким голосом. Безапелляционность высказывания, покамест, неизвестного хулителя сдабривалась еще и тем, что повторить это без купюр в мало-мальски приличном обществе было совершенно абсурдной затеей.
После