You had to stay
так и останется заменой реальному. И никакой скайп с одновременным мастурбированием и одновременными оргазмами не поможет.
Блондинка, рост примерно метр шестьдесят, очень стройное телосложение; маленькая задница и грудь чуть большего размера, чем третий. Между двумя верхними передними зубами – сексуальная и возбуждающая щербинка, которая Асти не нравилась, а меня приводила в восторг.
Прикинув, сколько у меня есть свободных денег и надолго ли их хватит в Саратове, я написал Асти, что могу приехать.
– Выбирай даты. – Давай через пару недель – я успею хоть немного подготовиться.
Меня это устроило. Я купил билеты и моментально попал в период "томительное ожидание".
You had to stay. Второе дыхание.
Моя работа на тот момент представляла собой незамысловатые действия, которые было необходимо выполнять три неполные ночи в неделю – с пятницы на субботу, с субботы на воскресенье и с воскресенья на понедельник, а в понедельник после обеда в "офисе" (именно в кавычках – сначала это был ангар размером с разжиревший гараж на территории Курчатовского института на Октябрьском поле, а после – две среднего размера комнаты в Гольяново, в промзоне, в окружении бывших складов несуществующего уже Черкизовского рынка) проводилось собрание со сдачей отчётности за выходные и получением плевков в лицо от "начальника".
Я менял флэшки. В автобусах и троллейбусах в Москве за спиной водителя висели мониторы, по которым транслировалась реклама вперемежку со "смешными" роликами – маленькие котята, взрослые кошки, заснувший на ходу слоник и тому подобные сценки из дикой природы и прирученных диванов и мисок с едой. Менял флэшки – старые, с ненужными роликами, забирал и вставлял на их место новые – и проводил диагностику мониторов; если что—то не работало – исправлял на месте ("Ты спиздил флэшку! ТЫ! СПИЗДИЛ! ХРЕНОВУ! ФЛЭШКУ! Флэшку за 100 рублей!"; "А, прости, посчитал, неправильно"; привет, Дэни).
Новая рабочая ночь – новый автобусный или троллейбусный парк. Прихожу на работу к 10—11 вечера, заканчиваю в 2—3 ночи. На ночных маршрутах, которые развозят работников парка по домам, добираюсь до какого—нибудь места, от которого могу дойти пешком или поймать такси до станции электричек. Жду первую и еду домой.
Много свободного времени, денег не очень много – но для одного хватает. Выкроив из своей зарплаты примерно половину, я поехал в Саратов – на поезде, конечно же.
Вахтовые рабочие, воспринимающие каждую плацкартную полку и каждый тамбур как свой хрен знает какой по счёту дом, меня не напрягали. Я люблю верхние полки – открыл бутылочку пива, почитал книжку, послушал музыку; недостаток – сползать вниз, чтобы выйти покурить. И недостаток не в самом факте разлуки с нагретым вонючим матрасом, а в том, что пути приходится уворачиваться от разной степени дырявости носков, натянутых на свисающие с таких же верхних полок, как и моя, пятки.
Смешной толстый парень, едет домой после вахты в охране в Мичуринск—Уральский:
– Я