не сказал о себе, но обобщил достаточно, чтобы девушки думали о ангелах, а не о демоне, представшем перед ними.
–Ты мечтаешь о мире без пустыни? – спросил он Шель так, словно уважал её мечту.
–Да! – призналась она и впервые ощутила доверие к демону.
–Это прекрасная мечта. – поддержал её он, не взвесив шансов на успех.
То, что Шель чем-то интересна и симпатична ему, было заметно, каждому в этой комнате. Демон ни на ком ещё не задержал свой взгляд, только на ней. И, несмотря на то, что Милоун обвинила Шель в том, что она открыла дверь демону, сам демон не пытался вызвать в ней чувство вины, не стремился настроить против неё остальных присутствующих. Не желал он, чтоб те сожгли её душу своими обвинениями и разъедающей злостью.
Все здесь понимали, кто был инициатором задумки, но не всякий виноватый сочтёт себя виновным, ища вину во всех, но не в себе. Милоун так и сделала и уже начинала ненавидеть Шель. Когда демон пятницы произнесёт следующую фразу, её ненависть достигнет эпопея, ведь будет ущемлено самолюбие.
–Пойдёшь со мной? – спросил демон у Шель. – Я покажу тебе весь мир!
Он протянул ей свою длинную руку, но сжать её в своей Шель не спешила. "Кто он такой, чтобы идти за ним? Кто он такой, чтобы ему поверить?" – размышляла про себя, не зная, что всё слышно. – «Слова его сильны, конечно! Последней фразой так и манит сжать его ладонь и отправиться с ним, хоть на край света, но найду ли я на том краю то, что, действительно, ищу?!» …
От чёрных очей демона её отвлёк еле заметный, красный дым, что появился у остатков зеркала. В нос ударил сладкий запах чего-то приятного и незнакомого, и голова закружилась от нового вида опьянения. Глаза на миг закатились под веки, и Шель чуть не упала, но что-то удержало её на ногах.
Ни один нюанс не сбежал от глаз демона, и он, немедля, обернулся к зеркалу, но не успел – красный дым уже исчез. Шмыгнул носом, принюхиваясь к новому, тающему на губах, аромату, и подозрительно посмотрел на Шель, не роняя слова. Ни Милоун, ни Кюна почему-то не узрели дым, хотя глаза их были напротив разбитого зеркала.
До Шель только сейчас дошло, что она пропустила тот момент, когда её страх перед демоном испарился. Наверное, когда спросил: «Пойдёшь со мной?». Или нет?! Что-то она совсем запуталась.
Глаза демона были непроницаемы, по ним не понять, почему никому сейчас не страшно. В них лишь читалось: «Если бы хотел убить, то за секунду растерзал бы!», но кроме этого ничего в них не присутствовало. Точнее, не увидеть, пока тот сам того не пожелает.
Взглянув на Кюну и Милоун, Шель убедила себя, что демон пятницы лишил их всех троих немого ужаса, который они испытали минутами ранее. Судя по тому, как они впивались взглядом в его образ, он им, явно, чем-то нравился, не смотря на бледность кожи, дикость черт лица и зверство длинных рук.
На руки его она, как раз, перевела своё внимание, когда ранее незнакомая ей ревность заполыхала в юном сердечке болезненным огнём и зашипела на тех, кто с чувством смотрит на то, что ей любо. Нежданно для неё, в ней начали просыпаться чувства к этому незнакомому существу, хоть Шель пыталась себе лгать, что это невозможно: