волны на поверхности Невы.
Голова у Людмилы закружилась, однако такое состояние длилось недолго: она увидела, как с подножки подскочившей к самой толпе пролетки спрыгнул Михаил. Она перекрестилась и, вытирая слезы, потихоньку направилась к дому.
Михаил пришел домой уже поздно ночью. Людмила, так и не ложившаяся спать, встретила его еще в прихожей. Приняла фуражку и китель и прошла с ним в спальню. Михаил не раздеваясь рухнул на неразобранную постель и уткнулся лицом в подушку. Людмила присела рядом с ним, поглаживая его по голове и повторяя:
– Ты ни в чем не виноват, Михаил… на все воля господня.
Так они провели всю ночь.
Наутро Михаил вышел на службу.
«Дельфин» затонул на небольшой глубине, и через несколько часов его подняли. Работами по его подъему и ремонту руководил Михаил Беклемишев.
Всю вину за потопление «Дельфина» специально созданная комиссия возложила на лейтенанта Черкасова…
Михаил Николаевич постоянно наблюдал за постройкой «Дельфина». Он не просто стоял рядом со стапелем, на котором собирался корпус лодки, но и давал дельные советы мастеровым, которые собирали арматуру и трубопроводы. Рабочие его уважали и нередко, обсуждая производственные «заковыки» говорили между собой:
– А наш-то не белоручка, разбирается в деле…
Особенно он сблизился с производителем корпусных работ инженером Никитой Федоровичем Кожемякиным. Тот происходил из семьи разночинцев, родом откуда-то с Волги, «окал» при разговоре и был таких необъятных размеров, что Михаил Николаевич невольно вспомнил картину Васнецова «Богатыри».
– Надо же, как имя и фамилия подходят к человеку! – нередко восклицал он, каждый раз с трудом выдергивая руку из богатырского «рукопожатия».
Никита Федорович плоховато слышал, что было уделом практически всех работающих на стапелях или в доках, где безостановочно гремели отбойные молотки клепальщиков. Их так и звали «глухарями». Это прозвище закрепилось за ними вплоть до середины ХХ века и даже позже – до полного внедрения в судостроение электросварки.
Рабочие и инженеры производственных цехов пытались вовлечь Михаила Николаевича в беседы на политические темы, но он только отмахивался от них:
– Да поймите, не до этого сейчас, – говаривал он.
Его даже нисколько не затронули революционные события 1905 года. Они прошли как-то мимо него, несмотря на то что при восстании матросов в Кронштадте серьезно пострадал его двоюродный брат, контр-адмирал Николай Александрович Беклемишев.
Судьбе предстояло распорядиться так, чтобы Михаил Беклемишев и Никита Кожемякин встретились после революции 1917 г. при весьма трагических обстоятельствах…
Между тем испытания «Дельфина» после его подъема и ремонта продолжались. Наконец был установлен, после устранения недостатков, бензиновый мотор, изготовленный на заводе Даймлера.
Испытания показали неплохие результаты. Михаил Николаевич