не даст таукварку закричать и охотники не пострадают. Так и было сделано. Свист стрел, звук их проникновения в голову и ближайший участок шеи, медленно покачивающееся животное, в конце концов, падающее на землю. К тому моменту, когда туша рухнула, охотники лежали, распластавшись в траве, и так и не были замечены удивленными, испуганными и немного разозленными таукварками. Потом стадо засыпало на том же месте или уходило в другое. Охотники ждали этого момента, столько, сколько требовалось. Полежав неподвижно некоторое время, они осторожно вставали с земли, отходили к деревьям и наблюдали за стадом из-за них. Когда животные уходили, было проще. Никто не обступал мертвого зверя со всех сторон. Если же стадо засыпало, приходилось идти домой, а на следующее утро являться на место ночлега гигантов. Туда, где лежал убитый хранитель равнин. Хищники не могли за время отсутствия охотников попортить добычу. Потому что там, где жило племя, единственным хищником было оно само.
Охотники должны притащить тушу к шатрам. Но она была такой тяжелой, что без специальных приспособлений ничего нельзя поделать. Для того чтобы доставить тело к поселению, охотники пользовались конопляными верёвками, отмоченными в горячем жире самих таукварков. Говорят, что первый таукварк был съеден людьми прямо на месте убийства, так как перетащить его возможным не представлялось. Верёвки после процедуры отмачивания становились очень гладкими и скользкими. Это помогало в транспортировке: их выкладывали дорожкой от места убийства до шатров.
Верёвки, чтобы зверя можно было сдвинуть с места, нужно протолкнуть под тушу. Их скрепляли с сужающимися к концу палками, вводимыми между трупом и землёй. Так и тащили, подбирая остающиеся позади верёвки, повторно смачивая их жиром и складывая перед телом.
Разумеется, охотники не утащат всего зверя. Кроме верёвок и ёмкостей с жиром у них были разрубатели – тяжелые обоюдоострые камни, прикреплявшиеся к длинным палкам. С их помощью охотники отделяли от грузного туловища передние и задние конечности, шею, хвост. Сначала оттаскивали их. Потом возвращались за туловищем (для него то и нужны скользкие верёвки), а тем временем женщины готовили мясо из уже доставленных частей тела.
Афел сидел, облокотившись о дерево, тяжело дышал. Туша была немыслимо тяжелой, расстояние до поселения – большим. Орикир сидел рядом. Могучая грудь охотника вздымалась и опускалась, руки слабо упирались в землю. Все устали и остановились на привал. Отец и сын молча наблюдали за группой охотников, распластавшихся на траве неподалеку. Они что-то негромко обсуждали. Вероятно, не могли не упомянуть в разговоре то, что на этот раз туша особенно велика. Но никто не сожалел, что зверя не выпотрошили. Нельзя. Хватает того, что на таукварков ведут охоту. Оставшиеся от жертвы скелет и внутренности закапывали в землю после разделки недалеко от поселения. Абсурдная идея закопать внутренности