знаешь, зачем я приказала тебя доставить?! – стала приближаться Хозяйка.
Мышка, не смея головы поднять, уставилась в пол перед собой и с дрожью подняла правую руку, ладошкой наверх. Достигнув мышку, Хозяйка, схватив ладошку девочки, провела по ней длинным когтем, что венчал ее указательный палец.
– Какая жалость, – отшвырнула она ее ладошку.
– На ней уже нет места для новых шрамов! – брезгливо бросила она.
– Но ничего, – подскочила к мышке Хозяйка, и, схватив ее за горло, с силой сдавила его, чем заставила мышку взглянуть на себя.
– Пока в тебе есть хоть капля «Рины», я не позволю тебе умереть, – с этими словами, она полоснула своим когтем по щеке девочки, отчего та вскрикнула, и была отброшена на пол.
– Насколько же вы слабы, – продолжила Госпожа, подняв на которую взгляд, девочка увидела, как эта жестокая особа слизывает ее кровь с когтя.
– Даже несмотря на то, чем наделены от природы, – говорила она, представ перед мышкой во всем своем зловещем великолепии.
Это была молодая на вид, высокая серебристо-голубоватого окраса полу мышь, полу крыса, с хищным выражением лица и длинными острыми когтями, с бездонными глазами цвета ночи, и хвостом, что держал ее слуга позади нее, тот самый, что язвил минуту назад. Она была одета в обтягивающее подчеркивающее ее худобу, одеяние темно-фиолетового цвета, с высоким воротом и подолом до пола, имеющим разрез сбоку.
– Жизнь простой мыши, да и крысы, скоротечна. К году они уже вполне могут отвечать за свои поступки. К двум-трем – достигают отрочества. К пяти – достигают возраста, когда сами могут стать родителями. В десять – наступает средний возраст. К пятнадцати – уже стареют. Редко, кто из них доживает до двадцатилетнего возраста… Всех ждет эта судьба, но не Вас! – указала она когтем на мышку, подзывая ее к себе.
Девочке ничего не оставалось, как повиноваться.
– Вы «Дети Рины», имеете то, о чем можно только мечтать. Ваш жизненный цикл куда дольше нашего. Кроме того, ваша кровь способна на многое… – подвела она девочку к стоящему в центре зала большому блюду, покоящемуся здесь на треноге, выкованном в форме когтистой костлявой лапы крысы.
– Еще, еще, еще! – шипела Хозяйка, сдавливая ручку мышки, полоснув ее до этого когтем, и сцеживая каплю за каплей кровь девочки в это блюдо.
– Да-а-а, достаточно лишь знать каждому из вас применение, и ваша кровь сделает свое дело, – потеряв терпение, она полоснула ладонь девочки поглубже когтем, отчего мышка сдавила зубки, силясь не закричать, а кровь потекла быстрее.
– С тебя достаточно, – оттолкнула она мышку, после того как наполнила дно блюда ее кровью.
– Госпожа, Госпожа, прошу, расскажите ее еще раз, умоляю, – закряхтел ее слуга, маленький крысеныш коричнево-серого цвета с голубоватым отливом в темно-синем одеянии, аккуратно причесанный, имеющий куда более ухоженный вид, чем серая мышка, распростертая на холодном полу, безнадежно глотающая слезы, и прижимающая