выплыла из экипажа, словно важная птица, и миловидно поморщила носик от многообразия запахов: приятных и не очень.
Спектакль для толпы, который де Вриссы успешно играли уже долгое время, кого-то смешил, а кого-то восхищал. Дело в том, что лордами де Вриссы отродясь не были, но с удовольствием за внушительный гонорар приклеили к своей фамилии титул в виде приставки «де», чтобы в глазах соседей казаться ещё важнее. Наглости отца Арлины можно было только позавидовать. Ну, а как иначе? Сумел бы он сколотить внушительный капитал, если бы всегда был скромен и брал по чину?
Стоило помолвке состояться, как в тот же день Арлина примерила на себя не только дорогое кольцо, но и титул леди. А, как говориться, если сам поверишь во что-то, то и остальные рано или поздно в это уверуют и под сомнение ставить не будут.
Расправив складки на платье приторного канареечного цвета и раскрыв над собой шёлковый фисташковый зонт, которым только от солнца и спасаться – от дождя не поможет, девушка, бесцеремонно шлёпая по лужам и даже не удосужившись поднять подол, направилась к дверям мастерской самой известной и дорогой на весь Атоль модистки. Мадам Шеврон кроила и шила только для леди, на ужин питалась лишь огурцами и сильно картавила.
– Подай на корку хлеба, дочка.
Стоило Арлине сделать два шага по направлению к салону портнихи, как к ней тут же подлетела старая сгорбленная старуха и протянула трясущуюся руку, всю в бородавках.
Арлина резко отпрянула от нищенки, но что толку – с другой стороны её поджидали девчонки-побирушки. Мухи болотные, куда смотрел кучер? Неужели, не мог остановиться прямо у дверей? До салона ещё идти и идти, ломиться через стену грязных и голодных оборванцев в лохмотьях.
Сделав вид, что не расслышала, Арлина, гордо подняв голову, сделала ещё несколько шагов вперёд. Отец учил ни гроша зазря не разбазаривать. «Стоит дать один, – неустанно повторял он, – как выклянчат и второй. Не успеешь и глазом моргнуть, как всё, что нажито, растащат». Но как же сложно и неприятно протискиваться сквозь толпу воняющей нищеты, так и норовящей или кошель с пояса свистнуть, или камень из браслета выковырять. Развернув кольцо с розовым бриллиантом камнем внутрь и сжав пальцы в кулак, Арлина задержала дыхание, чтобы не вдыхать окружающий смрад, и, крепко зажмурившись, уверенно зашагала к заветной мастерской.
– Этак и по голове пройдёшь, – сварливый голос заставил Арлину остановиться и посмотреть под ноги.
Приподняв измазанный в чёрной жижи подол платья, девушка обнаружила, что её правый башмак каблуком вдавил в землю дешёвую, с отколотым краем, глиняную миску, разбросав при этом в разные стороны все находившиеся в ней монеты. Уродливый старик, один глаз которого уже давно не видел, а во втором зрачок был вместо чёрного тёмно-серым, ползал на коленях, царапая проступающую сквозь драные штаны кожу в кровь, причитал и собирал накопленное за день «богатство». К нему подбежали мальчишки и принялись помогать подбирать монеты, не забывая при этом и про свои полупустые