думают, жители какого-нибудь Мюнхана или Амстервдама, что Евриопа обезопасила себя от ужасов новой войны. Война подкрадется страшно вздорожавшими продуктами, отсутствием не только климатконтроля, но и освещения в домах. Заявит невозможностью заправить свой автомобиль, чтоб отправиться на поиски работы. А главное, для изнеженных бледнолицых, не то чтоб неуверенностью в завтрашнем дне, а и в том, доведется ли пережить ближайшую ночь. Война где-то далеко, а здесь мелочь, каковая непрестанно будет напоминать о себе террбезобразиями в общественных местах и транспорте. Грабежами от которых не спрячешся и в бронированной квартире. Поджогами авто. Погромами, то басотой в богатых кварталах, то полицией в городских нищетаунах. Конечно, фактические людские потери очень малы по сравнению с потерями в войнах между Индийей и Покастаном, Расеей и Подлунной, или даже какими-то маленькими Вьетмамом и Кампучинией. Но там упоминание тысячи погибших слегка ужасает (с отдельным злорадным интересом), а вот свой прищемленный пальчик ой как болит. Инфантильное коренное евриопейское население и не нужно тотально уничтожать арапам для расширения своего жизненного пространства. Оно попросту обречено на вымирание, как когда-то динозавры, достигшие предельного благополучия, и из-за своих размеров утратившие врагов.
Возможно сегодня и плохо верится, но всего-то, через сто с небольшим лет, коренной лондонский бой будет размазывать слезы по своему смуглому узкоглазому лицу, получив плохую отметку, по идиотскому староанглийскому языку, которым пользовались когда-то давно, никогда не виданные им белые инглишане.
СТАРШИНА
По прошествии почти двух недель краткого курса курортной реабилитации, прапорщик слегка подлечил рану и ребра, капитан ноги, а майор, как старший по званию голову. Вот и тут, всё как у людей – вынужденное безделье стало отрицательно сказываться на нервной системе. Праздность развращает практически любого индивидуума, но деятельные натуры еще и гнетёт, спасу нет. Может там за горизонтом и не мираж вовсе, а настоящая задница, вот только тута всю свою намозолил.
– Сидим как крысы в щели и с того шо в мире творится словно страус голову в песок спрятали.
– Страус голову не прячет, а нагибает к земле. Это у него жест угрозы. А испугавшись он убегает, так что хрен кто догонит. И я не догоняю, ты только третьего дня стонал, когда прапор поросил тебя ведро воды принести, мол ноги еще не зажили.
– Так он так бы таки сказал, по воду, то ведь послал за водой, а за ней идти и идти. В какое море тутошные реки впадают?
– Это с тобой впасть можно по всякому поводу. Мечтал отоспаться? Вот и отсыпайся.
– Не, в пасть со мной не надо. Боюся я этих пастей и отсыпался за полгода вперед. Аж сны дурацкие одолевать стали. Снилось намедни, как нам Пол Макартни, со своим хитом всех последующих времен и народов, «Естердеем», прилетел в вертолете. Хошо хоть вроде б не голубом.
– А