у него есть.
Квартира поразила Вострикова. Во-первых, она была большой, во-вторых, она была огромной. При наличии трех с половиной метровых потолков, скрипучей основательной мебели и повсеместной тишины квартира производила впечатление музея. Редко посещаемого, заброшенного музея никому не нужных вещей. Востриков всерьез заплутал, сунувшись сначала в один из коридоров, из коридора в комнату, из комнаты в еще одну, а потом уткнувшись в развилку, которая делилась еще на несколько развилок, и дальше минуя повороты, чередуя комнаты и коридоры лишь иногда тормозя в глухих без окон отростках. Востриков ходил по кругу все время попадая на кухню, которая как раз была узкая, длинная и неудобная с потрескавшейся побелкой и черными паутинными углами. Из кухни можно было попасть в ванную комнату, но только минуя туалет со стоящим на высоком пьедестале унитазе под нависающим над ним как фонарь или повешенный преступник урчащим бачком. Сама ванная была сидячая. Таким ванн Востриков раньше не видел, но слышал, что такие существуют, поэтому не удивился. По дну ванны ползали мокрицы, а с короткого краника свисала мочалка похожая на комок сена-соломы. Востриков поковырял пальцем в кранике, и на этом его знакомство с квартирой закончилось.
С тех пор Востриков наведывался в квартиру раз в месяц, для профилактики, каждый раз путаясь в планировке и так до конца не осмотрев все пять комнат и подсобные помещения. Обычно Востриков с энтузиазмом владельца лишней пятикомнатной квартиры, лихо проехавшись по замерзшей луже перед подъездом, влетал к себе на четвертый этаж, распахивал высоченную дверь, доходил до сидячей ванны, смотрел на мокриц и вздохнув уходил.
В хваткой обывательской логике квартиру нужно было сдать в аренду, чтобы извлекать доход, это Востриков понимал. Но вот как осуществить задуманное, это Востриков не понимал. Кто согласится жить в такой квартире с сидячей ванной и ползающими по ней мокрицами, Востриков не представлял. Квартира требовала ремонта. На ремонт были нужны деньги. Лишних денег у Вострикова не было, потому что излишки денег у него могут появиться только после сдачи квартиры в аренду. Востриков постоянно размышлял над этой цепочкой в целом, так и над отдельными ее звеньями. Размышлял и никак ничего не мог размыслить.
Жена Вострикова, с которой он решил обсудить набившую оскомину логику предпринимательства, сказала Вострикову: «Ты хозяин, ты и думай». А потом еще сказала: «Хорошо бы ее продать и купить новую побольше, но непременно в центре, чтобы до работы не далеко». Востриков не мог разобраться с арендой, и при мысли о продаже совсем сбился с мысли и пути. Поэтому он отодвинул решение квартирного вопроса на потом. Потом еще на потом. И еще. Когда кто-нибудь интересовался у Вострикова судьбой квартиры, он отвечал: «До фига делов».
Время шло и в семье Востриковых приключилось. Младший брат жены Вострикова, навязчивый балагур с девизом «будь проще и люди к тебе потянутся», но с «добрым и отзывчивым сердцем» (как всегда с упреком, когда