собраться вместе нас заставила необходимость пройти подготовку в военных лагерях (Остров, 1984).
Потом вместе мы редко уезжали далеко от Москвы. Ездили к Шуре в Коломну (1984, 1986), купались на Водниках (1986), в Архангельском, устраивая День группы. Пытались соединиться для походов по Подмосковью, но в результате немногочисленной компанией съездили только в Аксаково (1987) – чудесные места!
Студенческая и аспирантская пора кончилась, и мы встречались все реже и реже. Но все-таки есть что вспомнить из наших поездок и веселых (а порой и опасных) приключений.
В прошлом жизнь оказывается наполненной и почти безоблачной. Мысленно возвращаясь в те годы, мы любим свою молодость и тех, с кем нас объединяют общие воспоминания.
Воспитание общежитием
Жизнь в общежитии полна опасностей. В первые же дни мы, первокурсники, были изобличены в том, что не вытираем пыль. За пыль мы были сосланы на общественные работы в клуб, где несколько часов циклевали полы примитивным инструментом.
428-я комната была центром нашей общественной жизни. Облезлые стены и протертые полы, облупленный стол и спартанская обстановка – ничего не мешало запальчивым дискуссиям, официозным собраниям, буйным развлечениям. Заниматься, правда, здесь было возможно не всегда. И спать тоже.
Наш арбузник (на втором курсе) был совсем не пьянкой. На столе были тогда еще редкие «пепси» и «фанта». Пить, курить и говорить начали позднее. Но жизнь от этого не оказалась веселее или насыщеннее.
Популярным были у нас также и силовые упражнения с участием Билла, который мог любого скрутить в бараний рог. Обычно он сам носил кого-нибудь на плечах. Но когда ему это надоедало, то он был не прочь проехаться на чьем-нибудь горбу. И не важно, что жертва не могла и шагу шагнуть. Главное было заставить ее вспотеть и понять, как это непросто – таскать по коридорам общаги других.
С первых же дней учебы у нас возникли особые отношения с Геной, чьи тетради с записями лекций ценились на вес золота. И Гена свои тетради тоже очень ценил, а потому выдавал их с неохотой, используя любой повод, чтобы мягко отклонить настоятельные просьбы.
Жить в общежитии опасно. Всякие необычные невзгоды перепадают студентам от их же соседей. Вот яркий пример – пока Шура спал, ему аккуратно поставили на лоб стакан с водой. Любое шевеление означало внезапное принятие душа, прямо не отрывая головы от подушки.
И это еще не самый страшный эксперимент, испытывающий студента на жизнелюбие и чувство юмора.
Общага на Новодачной была тесной. В комнатах жили вчетвером, на старших курсах – втроем. Иногда, чтобы сделать групповой портрет, приходилось усаживаться друг у друга на коленях, а к свету из мутных окон добавлять все имеющиеся осветительные приборы. Только потом, когда значительная часть из нас переселилась в общежитие в Зюзино (а остальные по московским квартирам), почувствовалось облегчение – в комнате на двоих можно было собрать до десятка приятелей