и с ним вместе Великая Воительница почувствовала, что в неё вливается ненасытная жадность к жизни, тает равнодушие к своей судьбе и судьбам окружающих её людей.
Что держит наплаву ладью али струг? Равновесие, которое царит на судне! Если даже где – то вода себе путь отыщет, всегда можно так стать, чтоб она у борта собралась, где её и вычерпать можно!
Жизнь – тоже плавание! Есть команда – есть равновесие. Нет – спасайся кто, как может! У неё была команда, готовая всегда вычерпать воду и оставить судно наплаву! Это и есть её опора, её тыл, её якорь, который намертво привязал её к родному берегу родной земли.
От забурлившей крови, зарозовели мочки ушей, набухли груди и затвердели их соски, лоно напомнило о себе, тоской об мужской ласке. Легкое жжение и покалывание, сменяя друг – друга, поселились в кончиках перстов. Хотелось громко петь и беспричинно смеяться.
Великая Княгиня, наконец – то, вышла из густого, сумеречного мрака и вновь явила себя белому свету!
Начинался новый этап в её жизни и это её очень радовало. Какой он будет – она не знала. Но, по большому счету, это её совершенно не волновало!
В горнице Ольги кипела работа. Она с отцом, взявши в руки бересту и писало, повторно считали и заносили расчеты расходов, которые потребны на строительство торжища. По всему выходило, что они не так уж и огромны. Главной статьей расходов, была оплата за работы ватагам плотников, лесорубов и возчиков. Лес для строительства был дармовой: он и так принадлежал Великой Княгине. Продавать его самой себе или отцу – даже не смешно!
Были, конечно, еще и другие расходы, но за незначительностью, их во внимание не принимали. При том золотом запасе, которым она теперь обладала – очень многое можно себе позволить!
После легкого обеда, Ольга уединилась с отцом и передала ему все золото, которое она захватила с собой из Ивеля. Хватит на все строительство, еще и останется! Остатки она разрешила посаднику использовать по своему усмотрению.
Бороться с желанием, вновь ощутить восторг полета, уже не было мочи и Воительница, не привлекая внимание охраны, но особо и не таясь, вывела из денника Бутона и направилась к бывшему жилищу Домны. Десять воинов – «спецов» из личной охраны, держась в сотне саженей, увязались за ней. Их действиям Великая Княгиня не препятствовала.
Заехав на подворье, привязала коня возле крыльца, а сама направилась за баню. Быстро сбросила короткий тулупчик, шапку и, оставшись в кожаной, подбитой мехом безрукавке – переместила меч за спину, пристегнула ножны боевого ножа к бедру и осторожно выглянула из – за стенки. Охрана беспечно расположилась вдоль забора, возле ворот и зреть Княгиню, в этот момент, никак не могла. Явная оплошность, за которую десятник получил бы приличную выволочку от Ратищи, будь он здесь, но Воительницу, эта ошибка охраны – устраивала.
Сложила длани под грудью, переплела нужным способом персты и легонько