представление – это образ и образец юридически значимого поведения в типизированной ситуации, включая правовой статус человека, это поведение осуществляющего.
Формирование правового социального представления означает складывание и функционирование правового института. Это происходит тогда, когда социальное представление о юридически значимом поведении начинает массово воспроизводится опривыченными (хабитуализированными) практиками широких слоев населения. Формирование соответствующего навыка у субъекта (актора) снижает его когнитивную нагрузку – необходимость рассчитывать каждый свой шаг, экономит мышление и предполагает выполнение соответствующих привычных действий практически без осознанного контроля. Предсказуемость «юридической повседневности» свидетельствует о высоком уровне правовой инкультурации[233] социализированного индивида, о совпадении его экспектаций с экспектациями контрагента – носителя соответствующего правого статуса в контексте нормы права. Обретение соответствующих юридически значимых навыков и умений свидетельствует о правовой социализации как возможности самостоятельно играть роли – реализовывать своими действиями правовые статусы[234], т. е. о дееспособности индивида.
Правовые социальные представления формируются в процессе конкурентной борьбы социальных групп за право официальной номинации социальных явлений (по терминологии П. Бурдье) и, соответственно, юридической квалификации. За видимостью «естественного хода истории» скрывается борьба социальных сил, их гегемонистские стратегии. Так, по мнению М. Олсона, формирование государства – это преодоление анархии кочующих бандитов, возникающее, подобно рыночному порядку, из эгоистических стремлений тех же бандитов к максимизации взимаемой с общества дани. Необходимые условия этой максимизации образуют принципиально новый порядок, власть оседлого бандита, становящегося автократом (автократическим правительством). Он пишет, что правительства для групп больших, чем племена, обычно возникают не из общественных договоров или добровольных сделок любого вида, а скорее по причине рационального корыстного интереса у тех, кто способен мобилизовать наибольший потенциал насилия. Силовые предприниматели, естественно, не называют себя бандитами, но, напротив, дают себе и своим наследникам возвеличивающие их титулы. Иногда они даже заявляют, что правят по божественному праву. Поскольку история пишется победителями, происхождение правящих династий, конечно, обычно объясняется в терминах высоких мотивов, а не корыстными интересами. Автократы всех разновидностей заявляют, что их подданные желают, чтобы они ими правили, и тем самым подпитывают чуждое истории предположение о том, что государственная власть возникает из какой-либо разновидности добровольного выбора[235].
По мнению Г. Брейквелл, на конструирование социального представления