тебя одного. Ты же тоже никого не слушаешь.
– Я сам нахожу спонсоров, сам отбираю участников. Мои продюсеры лишь достают то, что необходимо для спокойного прохождения моей программы. У неё между прочим самый высокий рейтинг, – завёлся Бортнев. – Но у «Взора» рейтинг не ниже. Почему вы хотите их разогнать?
– Никто не собирается их убирать. Просто несколько измениться наполнение передачи.
– Я понял, – Бортнев пожал руку собеседнику и поблагодарил, что тот потратил на него время.
Я быстро смылась из-за колоны, у которой велась беседа, но тут же наткнулась на Клёнова и корреспондентку, которая очень волнуясь и заикаясь по бумажке, пыталась задавать вопросы.
Скажите, Стас, вас узнают на улице?
– Да, люди подходят и говорят о своих проблемах, горе. Приходишь на работу разбитый и подавленный, а здесь нужно шутить, даже обсуждая самые серьёзные вопросы. Последнее время мне стало это плохо удаваться, – напряжённо даже драматично говорил Клёнов.
– И какой вы видите выход? Ведь вашу программу очень любят и ценят именно за оптимизм и умение отвечать на сложные вопросы с жизнерадостностью, давать людям веру в лучшее.
– Наша слаженная поначалу компания стала несколько распадаться. Кто-то ушёл на другую работу, я решил попробовать стать шоуменом. Благо у меня есть свои спонсоры, которые имеют достаточно весомое положение.
– А что это будет за программа? – с большим вниманием спросила девушка.
– Пока это всё, что я могу вам рассказать. Должна же быть тайна, чтобы народ ждал нового и интересного.
– Извини, что невольно стал свидетелем твоего интервью, – Бортнев подошёл к Стасу.
– Понимаешь, я хочу свободы. Мне кажется, что, если я буду сам и ведущим и продюсером, то всем станет только лучше.
– Ты слишком оптимистичен. Свободы на нашем благословенном месте работы нет ни у кого, – с сожалением покачал головой Костя.
– А ты? Тебя же не трогают, – с надеждой сказал Клёнов.
– Иллюзия выше реальности, – улыбнулся Бортнев и пожелал Стасу удачи в его начинаниях.
Я села за пустой стол и пыталась переварить всё, что слышала сегодня. Честно я была расстроена и растеряна.
– Пытаешься понять, что происходит. На это у тебя уйдёт не один год, – горько сказал Костя и погладил меня по голове. – Плыви по течению, может, поможет. Если соберёшься бороться, то есть опасность застрять в сетях, золотая рыбка.
Бортнев помахал пальцами, как Минелли в конце фильма «Кабаре».
Я уже собиралась уходить, как увидела в противоположном углу Голубеву в полуобморочном состоянии и пьяненьких Митю, Диму и Вадика, которые ей что-то втемяшивали. Нужно было её вытаскивать. Но подойдя к рассуждающим парням, сама попала под влияние их проповеди.
– Понимаешь, малыш, – объяснил Митя интимно, – у нас тут гражданское согласие на марше. Дима отвечает за прогрессивную прессу. Я – за реакционную. Значит, с Диминой подачи его креатура, то есть 25 газет и 3 журнала начнут воскурять тебе демократический