что сейчас пытаешься шантажировать черную ведьму?
– Я предпочитаю это называть взаимовыручкой. Ты спасаешь мое ежемесячное содержание, а я твою магическую лицензию и делаю вид, что не знаю, куда писать жалобу на единственную в Сельгросе черную ведьму.
Он подал руку, чтобы помочь мне встать. Удивительное дружелюбие, учитывая, что его безжалостно огрели магией. Не отказываясь от протянутой руки, я поднялась и оправила длинное черное платье, заговоренное на то, чтобы всегда оставаться идеально выглаженным.
– Поверить не могу, меня шантажирует пятнистый колченогий изменник! Ты свою физиономию в зеркало видел, бесстрашный?
– Кстати, еще тот вопрос, откуда у меня появились пятна.
Темная Богиня! Разве у жаб память не в две секунды? Лишь бы не припомнил купание в магическом зелье, противоречившее любым правилам профессионального колдовства.
– Ну так как? По рукам? – Шантажист кивнул в сторону наемного экипажа, по самую крышу утонувшего в густом тумане.
– Не пойму, в ридикюле Эмили у тебя, что ли, инстинкт самосохранения начисто отшибло? Может, проклясть тебя? – примерилась я, но издеваться над женихом, похожим на гороховое чучело, да еще с невестой-жабой на руках, было все равно что бить лопатой хромую собачку. Мало что Картеру действительно предстояло прохромать минимум пару часов.
– Можно еще и жалобу на угрозы в сторону законопослушного горожанина написать, – мечтательно протянул он. – Не хочешь наряжаться Дороти, до восьми утра преврати ее обратно в человека.
Вернуть Дороти человеческий облик у меня получилось бы лишь в двух случаях. Если бы на пороге лавки неожиданно нарисовался Томас и объяснил, чего намешал в ядовитое зелье, или же Брит перерыла семейные гримуары и сумела найти волшебное средство, способное превратить квакающую невесту в невесту нормальную.
Другими словами, я была обречена.
Мысль, что Картер действительно выполнит угрозу и мне придется попрощаться с магической практикой, вызывала волну возмущения. Я вовсе не сдавалась, а поступала как здравомыслящая черная ведьма, отчаянно не желающая возвращаться в родовой замок. Надеясь, что выдавленная натянутая улыбка сойдет за милую, процедила, не разжимая зубов:
– У Дороти найдется подвеска, чтобы сделать маскирующей амулет?
К тому времени, как последний узелок магической паутины на золотом медальоне был завязан, в окно кухни ярко светило солнце. Однако вместо птичьего гомона, скорее всего привычного дому, стояла кладбищенская тишина. Как правило, рядом с черной ведьмой и животные, и люди цепенели. Впрочем, не все. Кошки, вороны и крысы не испытывали никакого трепета, а еще Картер.
Впервые встречаю подобный непуганый экземпляр.
Сладко потянувшись, я размяла шею и оглядела кухню. Белые шкафчики с блестящими стеклами, опрятный очаг, начищенные до блеска сковородки на крюках, льняные салфетки с вышитыми синими незабудками (точно под цвет ставен на окнах). После жизни в захламленном замке Нортон я с большой любовью