с тем, звучит он по-английски или нет – песенка Челентано уже показала нам, что фонетического подобия английской речи можно достичь с помощью совершенно бессмысленного набора звуков. Однако есть один момент, который указывает на перевод с французского: неестественное употребление множественного числа слова research, отражающее естественное употребление похожего французского слова recherches. Ясно, что заметить это может лишь читатель, знающий не только английский, но и французский: иностранность researches неочевидна для знающего только английский читателя, который может выдвинуть собственную гипотезу для его объяснения или счесть слово специальным или техническим термином, характерным для данного автора. Но если читатель двуязычен и к тому же знаком с французской философской терминологией, то слово positive, предшествующее слову researches, вносит полную ясность. Двуязычный читатель легко поймет, что positive researches соответствует оригинальному словосочетанию recherches positives. Другой вопрос, что это словосочетание значит: это стандартный перевод на французский английского выражения empirical investigation.
Мы можем сказать, что positive researches – это плохой перевод стандартного французского оборота, с которым переводчик обошелся как с чем-то иным. А можем увидеть в нем аутентичный отзвук оригинала. В действительности, если английская фраза не кажется неестественной, мы и не заметим, что она содержит какие-то следы неанглийскости. Но так же верно, что мы не увидим в ней аутентичного французского, если французский нам не знаком.
Обратный перевод иноязычия positive researches на ряд других языков, включая новогреческий, приведет к тому же результату, то есть позволит идентифицировать его значение с empirical investigation. Если не знать, что перевод сделан с языка А, то стратегия форенизации сама по себе не позволяет читателю определить, с какого именно языка был сделан перевод.
При форенизации перевода английский текст начинает отражать определенные узкие аспекты исходного языка, такие как порядок слов или структура предложения. Но для создания эффекта форенизации переводчики опираются на уже имеющиеся у читателя знания о форме и звучании иностранного языка; в случае с приведенным выше переводом текста Деррида, выполненным Гаятри Чакраворти Спиваком, – о специальных словарных выражениях иностранного языка.
Представьте себе роман, переведенный, например, с хинди, где есть три способа сказать you[23]: tu, tum и ap, соответствующие задушевному, приятельскому и формальному общению. Выбор того или иного местоимения – важная характеристика взаимоотношений между персонажами нашего воображаемого романа. Может ли переводчик создать в английском лингвистическую аномалию, отражающую тройственное использование you? Конечно. Но поймем ли мы, что это отзвук хинди? Только если переводчик сделает соответствующее примечание – ведь мы-то хинди не знаем.
Поскольку переводы преимущественно делаются между языками, носители которых связаны между собой в области культуры, экономики и политики, то для отражения иноязычия – и престижности – заграничных текстов часто заимствуют формы или лексику исходного языка. В XVI веке, например, с итальянского на французский было переведено множество литературных и философских текстов – точно так же как для украшения французских дворцов и замков принято было приглашать итальянских мастеров. Тогдашние переводчики