интеллигентный человек не может не верить в Бога.
Лиля не знала, что сказать. По понятным причинам Рупик находился в глубоком психическом шоке, но этот переход трезвого ума к религиозному фанатизму поражал ее, она не могла этого понять. Чтобы не продолжать эту тему, она заговорила о другом:
– Рупик, я ушла с работы и подаю на отъезд. Мне нужен твой совет: как мне подготовиться к американской медицине?
Пораженный, он переспросил:
– Я правильно понял – ты ушла с работы и подаешь на отъезд?
– Да, мы собираемся ехать в Америку.
– Но вы с Алешей казались мне такими благополучными…
– Алешу выслали. Мы встретимся с ним в Европе и уедем в Америку. Об этом я и хочу поговорить с тобой.
– Ты хочешь там работать врачом?
– Конечно, хотела бы. Не еду же я туда, чтобы стать посудомойкой.
Рупик задумался, закатил глаза, как он всегда делал перед серьезным разговором, помолчал и начал обстоятельно рассказывать:
– В Америке врачи – это элитная группа, в отличие от России. Третья наиболее состоятельная прослойка, после банкиров и юристов, по своему положению они принадлежат к высшим слоям общества.
Лиля взяла его под руку, перебила:
– Рупик, я еду туда не за богатством, мне столько лет, что я уже не успею пробиться в высший класс.
– Да, да, это непросто. Иммигрантам нелегко пробиться в медицину. Сначала требуется сдать сложный письменный экзамен по всем разделам медицины, надо ответить на сотни разных вопросов. Почти все наши эмигранты вынуждены сдавать экзамены по много раз, прежде чем получат проходную оценку. А после экзамена необходимо пройти резидентуру.
– Что это такое?
– Это тренинг по специальности. В Америке каждый врач обязан пройти тренинг в каком-либо из госпиталей. Это занимает от трех до пяти лет.
Лиля была подавлена, тяжело вздохнула:
– Рупик, ты меня убил – я чувствую, что не выдержу этого. Мне сорок четыре года, и английского я практически не знаю. Когда и как я все это сумею?
Он сочувственно посмотрел на нее, развел руками:
– Должна суметь. Если постараешься, все получится.
6. «В подаче»
Для подачи документов в ОВИР нужно было подготовить очень много бумаг. Евреи могли ехать в Израиль только для воссоединения семей. Родных там почти ни у кого не было, но израильтяне охотно посылали незнакомым людям вызовы, выдавая себя за родню. Для Лили таких «родственников» нашла бельгийская тетя Берта, двоюродная сестра ее покойной матери.
Сотрудники ОВИРа «просеивали» каждого уезжавшего через сито толстенных анкет. Потом органы безопасности проверяли, не обладал ли уезжающий или его родные допуском к секретной информации. А таких «секретных» оказывалось много.
Самым издевательским документом было обязательное письменное разрешение пожилых родителей на отъезд взрослых детей. Старики должны были написать, что не претендуют на государственное иждивение. Если родители сами