Вас с друзьями у Марины по адресу: 65 rue J.-B. Potin 92170 Vanves. Обнимаю, Флоран». Прочитав эту записку, я как-то растерялась. Ведь Марина Цветаева проживала по этому адресу с 1934 по 1938 год, и с тех пор прошло почти восемьдесят лет, а Флоран пишет так, будто бы Марина Ивановна сейчас сидит за письменным столом и пишет:
Мой письменный верный стол!
Спасибо за то, что шел
Со мною по всем путям
Меня охранял – как шрам.
Несмотря на трудные, а порой и нищенские условия жизни семьи Цветаевой, всегда была «победа» письменного стола над бытом! Ведь
Если душа родилась крылатой —
Что ей хоромы – и что ей хаты!
Цветаева была необыкновенной, и мерить её мещанским «общим аршином» не возможно, потому что она была Поэтом во всём и всегда, мыслила и чувствовала стихами. Её исключительность и вызывала эту несовместимость с окружающей жизнью. «Я пережиток тургеневской женщины», – говорила она о себе.
И вот я иду на встречу с Ней, в её квартиру и мне кажется, что я перехожу в другое измерение и хочется постоянно цитировать Цветаеву: «радости не было, был восторг»… и какая-то печаль, совсем не свойственная мне. А может быть эта грусть из-за серых облаков, мелкого дождика и северного ветра? Мы собрались возле дома под мемориальной доской со стихами Марины Цветаевой (перевод на французский Вероники Лосской):
Во все окна! С фронтона —
Вплоть до вросшего в глину —
Что окно – то икона,
Что лицо – то руина
И арена… За старым
Мне и жизнь и жилье
Заменившим каштаном —
Есть окно и мое.
Чтобы не спугнуть очарования нашей встречи мы читаем эти строки про себя… Поверьте, совершилось чудо – словно устыдившись своей серости, облака раздвинулись, обнажив синий платок неба, и луч солнца осветил стихи Цветаевой.
На пороге дома нас уже ждал Florent Delporte – историк, преподаватель немецкого языка, музыкант, актёр, одним словом, интеллигентный француз. Он совершенно случайно купил квартиру в старом доме на зеленой окраине Ванва.
Сама Цветаева писала об этом доме с чудесным умилением: «Мы живём в чудном 200-летнем каменном доме, в чудном месте, на чудной каштановой улице, у меня чудная большая комната с двумя окнами и в одном из них огромным каштаном… Это моя главная радость…»
Лопушиный, ромашный
Дом – так мало домашний!
С тем особенным взглядом
Душ…
В этом же доме с 1925 года жила другая семья русских эмигрантов из Санкт-Петербурга – Айкановых.
Айканов Михаил Порфирьевич (1877–1964) был юристом, а его жена Антонина Георгиевна обладала удивительным голосом и часто пела русские народные песни. Это их сын Митрофан сообщил семье Цветаевой о возможности снять квартиру (удобную и недорогую) и помог им переселиться. До этого семья жила в Кламаре (10 rue Lazar Carnot). Айкановы занимали первый и второй этажи и имели выход в маленький сад, посреди которого рос столетний красавец-каштан. Марина Ивановна поставила свой письменный стол у окна, чтобы любоваться этим каштаном, и, может быть, когда она слышала русские песни, доносящиеся из квартиры соседей, Марина вспоминала своё радостное дачное детство в Тарусе.
Мы ищем глазами цветаевский каштан, но увы, он уже сруб-лен «цивилизацей», и только какая-то невидимая птичка настойчиво поёт среди оставшейся зелени.
– Соловей, – сказал кто-то неуверенно. А может, этот соловей видел Цветаеву?
Я улыбнулась.
– Соловьи живут всего лишь 10–15 лет. Говоря словами Марины Ивановны, «когда поёшь, много не проживёшь». А вот говорящий попугай живет 100 лет, он мог бы видеть Поэта и заучить её стихи. Осталось только найти такого попугая…
В вестибюле милый Флоран обратил наше внимание на пол:
– Вот именно по этим керамическим плиткам ходила вся семья Цветаевой: Марина, Сергей, Аля (Ариадна), Мур (Георгий). Ничего не изменилось с тех пор, и у меня в доказательство этого есть фотография, где Мур с Мариной стоят вот на этом кафеле всё с тем же рисунком, и за их спиной видна все та же лестница.
Я вспомнила, что именно в эти годы кто-то подарил Цветаевой фотоаппарат, и она очень увлеклась фотографией. Вот благодаря этому увлечению и сохранилось достаточно много её фотографий с друзьями, детьми, на отдыхе, дома…
Но всё-таки странно, что Флоран полностью перешёл с Цветаевой на «ты», такое впечатление, что он находится у неё в гостях, знает её привычки, помнит каждый прожитый ею день… Как же это случилось?
Однажды, много лет тому назад, один телефонный звонок резко изменил всю жизнь Флорана Дельпорте:
– Говорит Александра Свинина, я хочу снять репортаж о Марине Цветаевой, которая раньше жила в этой квартире…
С этой минуты Флоран начал изучать русский язык, заучивать стихи Цветаевой наизусть, покупать книги, собирать фотографии, выписки из архивов, ездить