ему уже не помочь…
– Что значит не помочь? – Айна поразилась такой несправедливости. Неужели Рагнар настолько бессердечен, что позволил бросить погибать того, кто его спас. Неужели любимцами могут быть только сильные и полезные?
– Боюсь, что не в наших силах вылечить его. Мы бессильны. Последние несколько дней Брайс ничего не ест и даже от воды отказывается.
– Неужели совсем ничего нельзя сделать? – так говорило ее сочувствие к страданиям животного.
– Все, что можно было сделать, уже сделано, принцесса.
– Не называйте меня так, – тихо сказала Айна, – это не мой титул.
Она приблизилась к Брайсу, опустилась перед ним на колени и протянула руку. Конь слабо ткнулся носом в ее ладонь и шумно вдохнул ее запах. Громко фыркнул и снова вдохнул. Его печальные глаза неустанно следили за ней.
– Рагнар каждый день приходит навестить верного друга. Но помочь ему ничем не может. – продолжал мужчина. – Ему бы позволить Брайсу уйти и не мучиться. Всего одно указание… А он не может.
Собеседник печально вздохнул и в сердцах махнул рукой. А Айна пораженно смотрела в глаза коню и гладила его морду. Теперь ей стало ясно, что так отчетливо ощущалось в этой части конюшни: боль, обреченность и… тень скорой смерти. Она словно кружила над своей добычей, никуда не торопясь, зная, что жертва никуда от нее не денется. Айна смотрела в блестящие от влаги глаза животного и чувствовала, как боль скручивает ее изнутри. Какой поступок можно назвать милосердным: оставить в живых верного друга, позволив ему день за днем умирать от немыслимых страданий и боли, или же избавить от мучений всего лишь одним приказом и принять на себя муки совести за смерть того, кто спас твою жизнь ценой собственной? Пожалуй сейчас Айна была готова посочувствовать Рагнару. Ее муж не забывал о своем любимце, но принять решение не мог. Смогла бы она в такой ситуации сделать правильный выбор? Или кто-то иной на ее месте, кто обладал милосердным и справедливым сердцем?
Девушка обняла коня за шею и склонила голову, припав к пульсирующей жиле. Она чувствовала, как внутри этого некогда мощного и благородного животного билась жизнь. Он хотел жить. Он должен был жить. Он столько служил верой и правдой своему господину. А теперь одинокий, всеми оставленный, он с немым укором взирает на своих здоровых собратьев и со страхом ждет своего последнего часа. Это страшно, очень страшно ждать и понимать, что ничего сделать не возможно и в любой момент может прийти тот, кто одним взмахом пресечет жизнь.
«Вставай, – мысленно позвала Айна. – Ты слышишь меня, вставай».
Ей хотелось, чтобы Брайс нашел хоть какую-то надежду, за которую можно было бы цепляться как за плот. Надежду, давшую бы силы на борьбу со смертью.
– Ты не должен сдаваться так просто, – она не заметила, как заговорила вслух.
– Не стоит, ему остались считанные дни, если Рагнар не сжалится раньше и не отдаст приказ. Вам лучше уйти.
– Можно я приду к нему еще? – Айна повернула