– ослепнешь! А он мне: «Вот по телевизиру Малышеву показывают, а она говорит, что пить надо по два литру на день, а она профессорша». Так вот и ослеп. Как можно бабке не доверять! Они ж пятьдесят один год пошел, как живут. И дети, и внуки, и правнуки, и машины, и квартиры – все есть. Даже на Острова хто-й-то из ихних ездили. И как не стыдно!
– Евдох, так я не поняла: дала она кому ль иль не дала?
– А я почем знаю? Я шо, свечку держала? Хрен их разберет. Мне-то какое дело…
– И-и-и… так что ж ты пришла, рассказываешь…
– Да то ж одной скучно, вот и пришла с подругой побалагурить. А еще говорят, к нам Коломбо приехал и притворился дачником. Засекреченный. Внедрили его, ну как этого… как Штирлица, вот. Поди-разбери, хто есть хто таков.
– Какой Коломбо, из сериала что ль?
– Ага, будут тебе сериалы, от этих сериалов так просеришься, что и сенаде с эспумизаном не понадобятся. Пельмянник его. Говорю: Коломбо-младший, русский пельмянник.
– Да он ж артист, Питер Фальк…
– Ага, все они там артисты и так тебя нафалькуют, что будешь потом за Машкину клубничку на ее же огороде на принудительных работах ишачить. Оно ж, Римкя, не шутка – у подруги трудовые доходы сп-пи-пи-пи-ть. Да не бздень, Риммушка! Не по тебе честь. Это ж такая величина приехала. У него три высших образования – и все по части КГБ. А я тебе вот что скажу: у меня глаз наметанный. Я его почти сразу вычислила. Это Петька. Ну, новый, из олигархов. Ну, что три участка напротив ведьмаки купил. Точно тебе говорю, он ведет себя не так: со всеми здоровается и даже ведьмакиных кошек ни разу не поддал и даже гладил. Да вот тебе крест на пузе, на! И мне думается, что он не спроста приехал: будет террористов вылавливать. Откуда-откуда! Да откуда у нас в Протуберанце террористы, да из Сирии, конечно, чеченов-то уже давно побили, а энти еще есть. Спрятались по провынциям и сидять, как мыши. Я и их вычислю.
– Ебдоха, пи-пи-пи, жрать давай!!! Хватит языки сушить – мошонки простудятся, – красиво пошутили снаружи.
– О, и мой с цепи сорвался. Иду-у!
– Хырр…, хырр.., хыррр!.. Что?!! – капитан Закислин вскочил от собственного храпа, выдернув из-под подушки огнестрельное оружие. Капитан Закислин (в миру Затитькин, как небезосновательно его прозвал когда-то спасенный от преступного мира народ) огляделся с шашкой наголо, не нашел ничего подозрительного и уставился на оранжевый телефонный аппарат периода Застоя. Как и у многих серьезных людей, просыпающихся за три минуты до звонка будильника, у этого капитана выработался аналогичный рефлекс на утренние телефонные контакты.
А вот и предвиденный опытной и оперной интуицией пронзительный, не похожий на современный, ядовитый, как и его оранжевый источник, звонок устаревшего телефона.
– Экс-капитан милиции Виссарион Вениаминович Закислин слушает! – отчеканил он в замусоленную трубку.
– Ха-ха-ха, Затитькин, у вас в милиции все милые лица, представляю, какое оно сейчас будет у тебя!
– А у вас не полиция, а поллюция, знаешь, что это такое? Это когда у