Предполагаю, что нет.
– Как я попал в плен?
Мы встретили их малые корабли. Ты решил произвести контакт, захватить один из кораблей и доставить на Родину в целях установления дружественных отношений.
– Это… правильное решение?
Да. Рекомендованная процедура первого контакта – захват единичного представителя чужой расы.
– А почему же мы попали в плен?
Появились новые корабли. Высокая огневая мощь. Условий для бегства не было. Энергия истощилась. Мы были поглощены самым большим кораблем чужой эскадры.
– Что дальше?
Ты прервал слияние и вышел наружу с целью начать мирный процесс. Тебя атаковали. Ты утратил сознание. Нестандартное применение бортовых средств привело бы к твоей гибели.
– А дальше?
Ничего не происходило. Поскольку данные о твоей гибели отсутствовали, я продолжал функционировать. Семь полных суток и четыре с половиной часа ты отсутствовал.
– В тебя пытались проникнуть?
Нет.
– Значит, у не-друзей нет данных о Родине? Угроза отсутствует?
Достаточно вероятно.
– Я буду ждать, – сказал я. – Дома мне помогут. Обязательно.
Отдыхай. Тебе необходим отдых для восстановления организма.
Я потрогал лицо – раны уже не кровоточили, затянулись как-то совсем незаметно. Зато сильно хотелось есть.
Пища находится в контейнере между креслами. Открываю.
Овальный выступ между креслами разошелся лепестками – так же, как открывалась обшивка корабля. Внутри оказалось несколько цилиндрических контейнеров. Выслушав инструкцию борт-партнера, я открыл один, сорвав с торца герметизирующую пленку.
В цилиндре оказалась густая комковатая жидкость. И еда, и питье… Правда, вкус получше, чем у той гадости, которой меня кормили алари.
Я поел, опустил порожний контейнер в другой люк, который открыл мне борт-партнер. Очень хотелось самому разобраться во всем оборудовании, ведь семь с половиной суток назад я был настоящим пилотом корабля…
– Как я тебя называл раньше, бортпартнер?
«Партнер». Просто – партнер. Это принятая форма.
– Я восстановлюсь, партнер, – пообещал я. – Все будет хорошо.
Да. Теперь отдыхай. Это медицинская рекомендация.
– Расскажи мне о Родине. Я ничего не помню.
Это не рекомендуется. Лечение будут проводить специалисты. Спи.
– Не смогу я сейчас уснуть, – пожаловался я. – Никак.
Я помогу. Закрой глаза и расслабься-бди. Руку оставь в терминале.
Уснуть я старался. Честно держал в теплой упругой жидкости руку, перебирал в памяти то немногое, что знал. Как младенец, играющий яркими погремушками – тем немногим, что есть в доступном ему мире. Космос, корабли, Родина, алари, так похожие на меня эксперты, борт-партнер…
– Я не могу уснуть, партнер, – сказал я, открывая глаза.
Ты только что проснулся. Мы подходим к системе.
– Что?!
Экран.
Самая