от стиральной резинки и линейки. И, о Боже! Свершилось чудо! К 17.50 Виктор всё закончил. Ехать в институт было бессмысленно, но он взял и рискнул.
Говорят, что чудес на свете не бывает. Ан нет, ещё как бывают и чудеса, и знамения… Забежав в здание, прямо в дверях Виктор столкнулся лицом к лицу с доцентом Рябковым, выходившим на улицу, видимо только для того, чтобы отправиться на метро домой.
– Захаров! Ты меня убить хочешь?
– Ой, простите! Я…
Вдруг Виктор почувствовал, что земля у него начинает уходить из-под ног, голова закружилась и он вот-вот потеряет сознание.
– Ты ко мне? – спросил Рябков.
– Да, – выдавил из последних сил Виктор.
– А что так поздно? В часах не ориентируешься? – Рябков смотрел на беднягу, у которого вся душа ушла в пятки. – Ладно, пошли.
– Куда? – спросил Виктор.
– Куда, куда? – передразнил доцент. – К свету, в тепло… Не на улице же мне смотреть твою мазню?
– А, ясно.
Оба быстро поднялись из подвала, где располагались гардероб, на первый этаж главного здания, вход в который для всех был через цокольный этаж, через гардероб. Найдя свободную аудиторию, Рябков, не раздеваясь, прямо в пальто, присел за преподавательский стол и начал разглядывать каждый из чертежей. Он опять своей шариковой пастой оставлял правки, но теперь их было гораздо меньше. Виктор чувствовал, что ещё чуть-чуть и он просто разрыдается. Ему было так обидно, что слёзы вдруг предательски начали капать одна за другой прямо из глаз. Несколько капель попали на ватман.
– Так, дружочек, ты что это тут делаешь? Ревешь, что ли? – спросил Рябков. – Зачем? Зачем ты портишь свой же чертеж, а?
– Всё равно его опять переделывать, – громко всхлипывая, ответил Виктор.
– Ну, в принципе – да. Тут с тобой не поспоришь. Давай, реви, что есть мочи! Ещё миску возьми, чтобы было куда, – посоветовал Рябков.
Виктор слегка улыбнулся, вытер рукой сопли и слёзы, затем достал носовой платок и громко высморкался в него.
– Извините, не сдержался!
– Понятно, – вздохнул доцент. – Ну, Захаров, теперь скажи мне, только честно, сам исправлял?
– Сам.
– Трудно было?
– Ага.
– Больше не будешь хвосты копить?
– Не буду. Честное слово не буду.
– Ладно, не буду тебя больше мучить. Поставлю тебе трояк, так и быть. Давай зачётку.
Виктор обрадовался и от волнения долго шарил по карманам в поисках своей зачётной книжки. Наконец он её достал и положил перед Рябковым.
– Так, я вижу, у тебя все зачеты, кроме моего?! Правильно?
– Да.
– Охламон! Что же ты мне сразу не сказал, что ты – отличник?
Виктор молчал. Он растерялся и не знал, что ответить. Молодой человек вдруг начал сомневаться, что Рябков поставит ему обещанную тройку. И действительно, его предчувствие оказалось верным.
– Знаешь, Виктор, не поднимается у меня рука ставить тебе трояк. Не могу. Извини, но тройку я тебе не поставлю, – трагическим голосом сказал Рябков.
– Но