дом сверху кладки, я не знал, но это не были яркие панели, которые украшали административные здания.
На занятиях нам рассказывали, что раньше дома были из искусственных материалов: пластика, прессованного мусора, полусинтетических сплавов и многого другого. Сейчас все это запрещено Великим соглашением о жизни1. Только натуральное и не вредящее Великой Природе. Жилые дома строились на несколько семей и были среднего размера. Второй этаж, как правило, занимали менее крупные семейства, такие как Ежовые, Беличьи или Мышовковые. В большинстве своем комнат было достаточно для старших и младших, но отделяться полностью семьям было запрещено из-за вечного страха поставить одного выше другого.
В нашем доме жили три семейства – и только у нас были младшие. Мы должны были экономить ресурсы, поэтому комнаты для омовений для лиц обоего пола, комнаты для приготовления и приема пищи и радиовещательная были общие. Жилые дома все были практически одинаковые, за исключением переделанных человеческих строений, доставшихся нам по наследству. У нас в заповеднике таких было несколько.
Я вошел в довольно просторную комнату, где по одну сторону стоял длинный стол с ящиками и электрической плитой, а по другую – деревянный стол с восемью стульями, на одном из которых восседала моя любезная сестрица. Она была меня моложе почти на пять лет и бесконечно раздражала. Еще бы! В семье уже несколько поколений не рождалось таких представителей… Наша всеми любимая уникальная белая медведица. Местная знаменитость, так сказать. Даже Иерарх разрешал ей присутствовать при своих работах до прохождения полноценного обучения. Поэтому ее холили и лелеяли с детства: вечные экскурсии на работы и удовлетворение желания знать все и обо всем… А вот остальным моим братьям, кто не был таким, как мы… Тут меня снова передернуло от воспоминаний о тех, других…
– Хочешь ягодный салат, Дом? Я приготовила его специально для тебя! – ее тонкий голос вывел меня из задумчивости. Мартима просто лучилась приветливостью и легко, для Медвежьих даже слишком изящно, соскочила со стула.
Она была уже довольно высокой, с молочной кожей и шерстью, с белоснежными косами, едва достававшими до плеч. Фигура ее, еще не успевшая обрасти взрослым мышечным корсетом, оставалась детской и стройной. Чистюля, вечно вкусно пахнущая и аккуратная, она холила и лелеяла свою белоснежную уникальность, не позволяя ее пачкать. Если бы не это отличие, она и была бы как все.
Я ничего не ответил ей и молча сел перед полной тарелкой. Там снова были ягоды, которые мы получаем на завтрак каждый день, неделю, месяц, год, да всю жизнь, в общем. Сестра их любезно перемешала и присыпала сухими травами – мол, хоть какое-то разнообразие.
Хотя… На самом деле я кривил душой: ягоды чаще всего давали в летний и осенний сезоны, когда их было достаточно. Черника и брусника, мелкая земляника и даже полевая клубника… В мае попадалась