С темой, которую выражают Четыре последняя человеков, тесно связана тема Ars moriendi [Искусства умирать], создания XV в., которое, так же как и ранее Пляска смерти, благодаря книгопечатанию и гравюрам приобрело сферу воздействия куда более широкую, чем какая-нибудь иная благочестивая мысль когда-либо прежде. Здесь повествуется об искушениях, числом пять, с коими диавол подбирается к смертным: это нетвердость и сомнение в вере, уныние из-за гнетущих душу грехов, приверженность к земным благам, отчаяние вследствие испытываемых страданий и, наконец, привычка высокомерно гордиться собственными добродетелями. Всякий раз, однако, появляется ангел и рассеивает козни Сатаны своим утешением. Описание самих смертных мук было давнишним материалом духовной литературы; вновь и вновь обращается она к одной и той же модели31.
Шастеллен в своем Miroir de Mort32 [Зерцале Смерти] все эти упомянутые здесь мотивы свел воедино. Он начинает с трогательного рассказа, который, несмотря на свойственное этому автору выспреннее многословие, нисколько не теряет в своем воздействии, – о том, как его умирающая возлюбленная подозвала его и проговорила надломленным голосом:
Mon amy, regardez mа face.
Voyez que fait dolante mort
Et ne l’oubliez désormais;
C’est celle qu’aimiez si fort;
Et ce corps vostre, vil et ort,
Vous perderez pour un jamais;
Ce sera puant entremais
A la terre et à la vermine:
Dure mort toute beauté fine.
Мой друг, взгляните на мой лик.
Се горестныя смерти жало;
Не забывайте ж никогда,
По смерти что со мною стало,
С тем телом, что в любви пылало,
А днесь отъято навсегда
И вскоре – мерзкая еда
Червей, зловонну плоть сосущих:
Смерть – се конец красот всех сущих.
На этом выстраивает поэт Зерцало Смерти. Прежде всего он берется за тему Где ныне великие мира сего? и развивает ее медлительно и несколько педантично, без какого бы то ни было оттенка легкой вийоновской грусти. Затем следует нечто вроде первого появления Пляски смерти, не отмеченное, однако, ни силой, ни воображением. В конце концов стихи сводятся к Ars moriendi. Вот описание предсмертной агонии:
Il n’a membre ne facture
Qui ne sente sa pourreture,
Avant que l’esperit soit hors,
Le cœur qui veult crevier au corps
Haulce et souliève la poitrine
Qui se veult joindre à son eschine.
– La face est tainte et apalie,
Et les yeux treilliés en la teste.
La parolle luy est faillie,
Car la langue au palais se lie.
Le poulx tressault et sy halette.
…………………………………………..
Les os desjoindent à tous lez;
II n’a nerf qu’au rompre ne tende33.
Нет в нем ни части и ни члена,
Что не испытывали б тлена;
Душа хоть и не отлетела,
Но сердце рвется вон из тела,
Колыша и вздымая грудь,
К хребту хотящую примкнуть.
Лице бледнеет, словно тает,
В очах его уж меркнет свет,
А там и речь оскудевает,
Язык к гортани прилипает.
Ртом ловит воздух, пульса нет.
……………………………………………..
Все