офицер, вы, наверное, здесь старший? – нетерпеливо перебил его обладатель роскошного смокинга. Я не идиот и понимаю, что, судя по всему, это ваши торпеды пустили на дно наш корабль. Вы что, пираты или объявили нам войну? Если пираты, то вас следует вздернуть на рее, а если это война, то вы, мня себя цивилизованной нацией, обязаны соблюдать ее обычаи и доставить нас в какой-нибудь порт. Имейте в виду, что я губернатор американской территории Гавайи Лоуренс Джадд и сейчас представляю Соединенные Штаты.
– Неужели, – с издевкой произнес Хашимото, указывая на его смокинг. – А я думал, вы официант. Я очень сожалею, господин губернатор, но никто вашей Америке войны не объявлял, во всяком случае, пока. Да, это мы утопили ваш корабль, какая жалость! Никто не должен знать об этой ужасной ошибке. Но я уверен, что вы никому ничего не расскажете, не так ли?
– Вы негодяй! – вскричал Джадд. – Вас надо судить как пирата. Имейте в виду, что у меня и Броссара дипломатическая неприкосновенность, и мы, как только все закончится, непременно расскажем всему миру о том, что вы сотворили.
– Последний вопрос, господа, вы видели какое-нибудь военное судно?
– Да, – со злорадством произнес Джадд, – здесь полно западных военных кораблей, и скоро они вас найдут! Только что мы видели крейсер. Так что берегитесь!
– Хорошо, мистер Джадд, именно это я и хочу сделать.
Сказав это, Хашимото кивнул лейтенанту Нагасаве в сторону американца. Тот секунду вопросительно смотрел на капитана, потом в глазах его мелькнул испуг, но тут же сменился решимостью. Он достал из кобуры свой вороненый «намбу» и навел его на лоб губернатора, в побелевших глазах которого метнулось запоздалое понимание и ужас перед тем, что сейчас должно случиться. Грохнул выстрел, голова казненного неестественно дернулась, разбрызгивая кровь и костные осколки, и он замертво упал навзничь. Матросы, не мешкая, тут же столкнули тело с палубы в воду.
В это время раздался истошный крик сигнальщика:
– Командир, военный корабль. Идет прямо на нас!
Это было невероятно, но из непроглядного мрака ночи на расстоянии не более двух с половиной километров, будто из ничего, при свете луны возник контур обещанного мертвым губернатором крейсера, темного и молчаливого как призрак, на всех парах мчащегося прямо на субмарину.
Хашимото в каком-то оцепенении мгновение смотрел на эту завораживающую и зловещую картину, а затем, как будто проснувшись, проревел:
– Все вниз! Срочное погружение!
По всем отсекам сыграл сигнал на погружение. На находившемся под боевой рубкой центральном посту вахтенный старшина уже открывал клапаны вентиляции балластных цистерн, в которые с шумом врывалась морская вода, с ревом выталкивая через палубные вентиляционные отверстия ставший смертельно опасным для лодки воздух. Матросы и вахтенный офицер быстро попрыгали в боевую рубку, таща за собой Томпсона и Броссара. Тут Хашимото мысленным взором увидел себя со стороны, следующего за