мои жалкие шпионские попытки? Я застыла в колком ожидании почти у двери. Большие часы с белым циферблатом хладнокровно взирали на меня, колотя по нервам секундной стрелкой. Ровно три минуты прошло, и меня чуть не сбила с ног Даха, бледная, с вытаращенными глазами. В дрожащих руках загранпаспорт и подписанное заявление.
– Он… да. Ты иди, – шепнула она мне с таким видом, словно приглашала в газовую камеру.
И я шагнула. Час, ещё час под прикрытием, – твердила я себе, а хотелось уже сейчас устроить шоу!
Удав посмотрел на меня почти добро. По крайней мере, его красивое лицо выражало новый оттенок серого. Ну, как если бы на алюминий вдруг слегка упало солнце, но быстро спряталось.
– Подойдите, Виктория.
Я встала перед столом удава, чувствуя себя почти так же, как школьный хулиган, поджегший все мусорные вёдра в туалете и тем самым сорвавший контрольную по физике: то есть довольная, но вынужденная делать вид «я в это время старушке швабру подносил».
– Я никогда бы не взял вас, Виктория, после одной недели испытательного срока. Но обстоятельства вынуждают. И я вижу, что вы готовы стараться. Считайте, я дал вам шанс.
Он взглянул на меня так, будто ожидал, что я брошусь целовать ему руку со слезами благодарности и воплем: «Ах ты ж, батюшка-благодетель, отец-кормилец, благодарствуем сердечно!» Но я сдержанно кивнула:
– Спасибо. А Дарья?
– Сегодня её последний день работы. Далее вы сами по себе – никакой помощи от опытного сотрудника и подсказок. Дарья уезжает.
– Ясно.
Кажется, ему было мало скупых слов. А что, мне тоже знаком режим робота… Хотя очень хотелось повизжать и разгуляться.
– Это не пугает вас? – спросил Михаил. – Вы всё так же уверены, что справитесь?
– Не пугает. Я могу идти?
– Да. Презентация по новому продукту на французском должна быть готова к утру понедельника.
– Хорошо.
– Ещё чаю принесите.
Я кивнула и вышла. Дахи не было в приёмной, наверняка помчалась за расчётом в бухгалтерию. За окном стемнело как-то мгновенно. Я включила свет и осмотрелась. Что ж, первая часть Марлезонского балета удалась! Я стянула резинку с волос и встряхнула головой, чувствуя с удовольствием, как рассыпаются пряди по плечам. Свобода близка! И моя тоже. Михаил вышел из кабинета и с удивлением взглянул на меня. А я притворилась, что усиленно читаю почту. Он постоял пару секунд, словно хотел что-то сказать, но не произнёс ни слова и ушёл. К Элле Борисовне, видать, отец-кормилец. Мышь во мне сдохла в муках и рассыпалась в прах, а я позволила себе коварную улыбку в спину Михаилу: «Понедельник, о, как я удивлю тебя в понедельник, зеленоглазый удав!»
Глава 4
В ту же пятницу, вечером, ещё не верящая в свою свободу Даха устроила девичник. Я, Ниночка-косметолог, Маришка и Катюня собрались в её потрясающей коммуналке с пятиметровыми потолками, наполовину собранными чемоданами по углам, арочными окнами и осенью, спрятанной за шторами. На ковёр из Икеи была наброшена скатерть, на ней, будто на самобранке, быстро появился поднос