всего.
– А мне, знаешь ли, подруга, насрать, проглотит он кого-то или нет. Думаешь, раз у него рога, то платить не надо? Давай, плати или проваливай.
Орланда порылась в кошельке, вынула серебряный денарий и с вздохом сунула ему деньги, про себя порадовавшись, что хоть кусик сидит у нее в сумке.
И, как назло, Ваал решил посмотреть, из-за чего сыр-бор разгорелся, и высунулся.
– О, крыса! – радостно воскликнул стражник. – Еще асc с тебя!
– А сдача? – спросила она, глядя, как старший патруля по-хозяйски спрятал монету в пояс.
– Локи с Бальдуром подадут! – отрезал страж порядка.
Но это было еще не все.
– Идите, давайте, регистрацию получайте, – приказал франк, возвращаясь к прерванной игре.
Войдя в ворота, они обнаружили сидящего за колченогим столом писаря, упитанного, в штанах персидского атласа и синей форменной тунике. Перед ним стояла большая чернильница, лежали перья и листы папируса низшего сорта рядом с тонкой дорогой веленевой бумагой. На пальцах чиновника были чернила, а на лице важная мина, столь обычная у представителя власти.
Когда путники приблизились, писарь с неудовольствием оглядел их. Они назвали ему свои имена, естественно фальшивые. Тот записал их.
– Вы здесь по какому делу? – спросил писарь.
– Мы путешествуем, – ответила Орланда. – Даем представления для увеселения граждан. Может, попробуем наняться здесь на работу.
– Ясно, бродяги, – недовольно проворчал чиновник. – Здесь их и так пруд пруди. Вам известно, что должники подвергаются у нас наказанию кнутом и ссылке на общественные работы без различия пола и возраста?
– У нас есть деньги. – Девушка показала кошель.
Стоявшая рядом Орландина едва сдерживала брань. Примерно то же происходило и с Будрей, который уже давно показал бы писаришке, где раки зимуют, если бы не настойчивые просьбы Кара смириться с неизбежным и не привлекать к ним лишнего внимания.
– Что ж, тогда вам полагается сначала снять комнату или другое жилье. Не положено спать на улицах или на площадях. Как только вы найдете жилье, немедленно явитесь в канцелярию квестора. Каждую неделю вы обязаны являться туда и докладывать о себе. Не сделаете этого – стражники разыщут вас и отправят в тюрьму, если выяснится, что вы не в состоянии заплатить штраф. Когда будете уезжать, сообщите об этом мне, и я вычеркну вас из списков. За незаконную морскую торговлю и контрабанду – каторжные работы на железных рудниках. За проституцию без разрешения магистрата – ссылка за сто первую милю. За… Одним словом, нечего мне с вами болтать – все и так должно быть понятно.
Причина торопливости писарчука была самая прозаическая: в ворота въезжал торговый обоз.
Он пододвинул им папирусный квиточек с каракулями – видать, ту самую «регистрацию».
– С вас асс, – добавил он. – И побыстрее.
Орланда нарочно выбрала самую истертую монету, но чиновник ей не побрезговал.
– Куда катится Империя? – фыркнул Будря, когда они отошли прочь.
– Это