да, конечно, – Савельев положил на стол пачку. – Курите сколько хотите, а я вот сделаю перерыв. Что-то голова начала кружиться.
Константин взял еще одну сигарету, чиркнул зажигалкой.
– Да, в общем, все нормально. Я ему хорошее инвалидное кресло купил. Из Германии привезли, почти по заказу. Он на прогулки мог сам выезжать. Вот в новую квартиру переехали. Поначалу было, конечно, трудно. Я сиделку нанимал. Потом Игнат отказался, сказал, что сам может за собой присмотреть.
– И что?
– Я не настаивал. Он хоть и инвалид, но молодой. Наверное, стыдно было.
– Почему стыдно?
– Ну как… Горшок и все эти дела.
– Ах, да-да… Продолжайте.
– А что продолжать? Вот так и жили.
– А как получилось, что он упал с балкона? Ведь в его состоянии это… почти невозможно.
– Что тут скажешь, доктор? Я виноват. Он ведь целыми днями один в квартире оставался. У меня дел по горло – кооператив, производство, ресторан. В общем, хрень всякая. Замотаешься за день, придешь домой, думаешь только об одном – поесть и поспать. А ему поговорить хочется, узнать, что нового. Дружки-то его так называемые все как один слиняли. Вот он и не выдержал.
– Но как же он через балкон-то перебрался? – продолжал допытываться Савельев. – Ведь нижняя половина тела у него парализована.
– Руками зацепился, как же еще?
Савельев тяжело вздохнул и протер кулаками покрасневшие после бессонной ночи глаза.
– Да, повезло ему, – повторил он, – сильно повезло. Нет, я, конечно, не в том смысле. Жив остался… хотя состояние очень тяжелое. Один раз сердце остановилось.
Константин, услышав эти слова, едва заметно вздрогнул.
– Что ж вы мне сразу не сказали?
– Знаете, это у нас в порядке вещей. Иной раз привозят таких, что только диву даешься, как он сразу богу душу не отдал. Но мы сражаемся до последнего. У нас ведь нет другого выхода. Профессия такая…
– Так что у него с сердцем?
– Удалось восстановить нормальную работу. К счастью, у него нормальные легкие и внутренние кровотечения отсутствовали. Что у вас под балконом?
– Дерево невысокое и трава.
– Тогда понятно. И перелом костей таза объяснить можно. Это все из-за долгого отсутствия нагрузки. Действительно, могло быть и хуже…
– Вы разрешите его увидеть?
– Да, конечно. Хотя не знаю, что это вам даст. Он ведь без сознания. Если не возражаете, чуть позже.
– Добро.
Константин затушил окурок и закрыл крышку пепельницы.
– А вы-то сами, доктор, откуда?
– Это, как вы говорите, долгая история, – грустно улыбнулся реаниматолог. – Родители у меня были военные, поэтому пришлось помотаться по всей стране – от Камчатки до Моздока. Но вообще-то я родился в Соликамске.
Константин хмыкнул.
– Да, известное место…
– А чем известное? – недоуменно спросил Савельев.
– «Белым лебедем».
– Это что такое?
– Зона такая есть в Соликамске. Лютое место.
– Не знаю, – врач