и желаний. Из того, что по его разумению может быть, а что – нет.
– Кто – он?
– Мозг. – Агафья Тихоновна подбросила в костер полено, выхватив его прямо из воздуха, – ваш мозг.
– И я так могу? – манипуляции с дровами для костра завораживали.
– Конечно. Но для этого вам надо скинуть с себя обусловленность. Ваш мозг точно знает что воздух не горит, а мой – нет, мой не знает, – акула повела плавником слева направо, и воображаемая линия тут же загорелась, весело и сухо потрескивая.
– Ничего себе, – я в изумлении уставился на горящий зигзаг, не зная что сказать.
– Ваш мозг также точно знает что, например, металлическая наковальня тоже не горит, – Агафья Тихоновна достала из-за спины тяжелую чугунную наковальню и каким-то образом подпалила ее, – и уж тем более, наковальня не висит в воздухе просто так, – она подвесила кузницу рядом с горящей линией и засмеялась.
– Как? Подождите, но как? – я был поражен, но находился от происходящего в восторге, – как вам удается?
– А теперь они горят вместе, – Агафья Тихоновна придвинула наковальню к линии, – а сейчас тухнут и исчезают, – она повела плавником и все исчезло, – ваш мозг точно знает что этого не может быть, поэтому просто не показывает вам всего что видит. Из всего многообразия, из бесконечного числа вариантов, он выбирает только то, что по его пониманию, может оказаться реальностью. Остальное он вычеркивает, как выдумки и фантазии.
– А ваш мозг?
– Какой с меня спрос? – Агафья Тихоновна улыбалась, явно довольная произведённым на меня эффектом, – я всего лишь сказочный персонаж. Фантазия.
– И я могу всему этому научиться? Но как?
– А вот для этого вам надо попасть в сказку, – акула посерьезнела, – то есть, в объективную реальность.
– Объективная реальность и есть сказка?
– Она просто есть. Она существует. Это единственное во Вселенной что можно описать одним-единственным глаголом. Для всего остального следует употреблять имена существительные.
– Каким глаголом?
– Быть.
– Быть?
– Быть! – Агафья Тихоновна погладила меня плавником по голове и добавила, – именно быть. Вот так просто.
Некоторое время мы просто молчали, слушая треск огня и наблюдая за причудливыми узорами пламени. Спустя некоторое время я попросил:
– Расскажите мне еще о Времени. Все что вы знаете.
Акула некоторое время молчала, подкладывая в костер поленища, и наконец, повернулась ко мне:
– Для серьезного разговора вам необходимо определить фундамент, на который мы будем опираться, – она подбирала нужные слова, пробуя их на вкус, – ведь человечество погрязло в суете. И в этой суете оно проходит мимо действительно важных вещей. А действительно важное никогда не бывает суетливым или суматошным. Действительно важное никогда не будет от вас требовать быстрых, необдуманных действий, – она немного подумала, – да что там говорить, быстрых, но обдуманных действий оно не потребует тоже. Действительно