что выставил себя перед ней в черном свете. Пол так и не смог объяснить ей всю ситуацию, поэтому оставил попытки.
– Дозвонишься ты туда или нет, это не изменит того, что с ним случилось, – произнесла Эрин. – Ты просто обманываешь себя, Пол.
А ведь так оно и было. Впервые он понял, какое важное место занимал Дэнни в его жизни после своего исчезновения. Даже более важное, чем пока присутствовал в ней. В этом было что-то грустное.
– Но знаешь, что интересно, как мне кажется? – спросила Эрин.
Они сидели на террасе кафе «Книги и Кофе», наслаждаясь осенней прохладой и наблюдая, как парусники скользят по заливу.
– Что? – откликнулся он.
– Что он всегда «потерявшийся». Понимаешь? Каждый раз, когда ты говоришь о нем, он у тебя просто «потерялся». Даже сейчас, когда тебе кажется вполне правдоподобным все, что вытворил этот ненормальный со всеми теми бедолагами за пять тысяч миль отсюда, Дэнни все еще «потерялся». Неужели ты сам себя не слышишь? – она улыбнулась, ее глаза за линзами толстых очков в черной оправе сияли. – Милый, я не думаю, что ты боишься позвонить туда и узнать, что твой брат мертв. Я думаю, ты боишься позвонить, оказаться в исходной точке и снова гадать, что с ним случилось. В той же точке, где ты находишься с тех пор, как он ушел. Этому нет конца, и из-за этого ты изменился.
– Изменился? Как?
Она вонзила вилку в огурец на своей тарелке.
– В основном в мелочах. Но что-то в тебе переменилось с тех пор, как Дэнни ушел.
– Разумеется, – произнес он.
– Ты не так понял, – сказала она, – Не с тех пор, как он исчез, а с тех пор, как он ушел. С тех пор как он уехал на Аляску, я имею в виду. Еще до исчезновения. Словно какая-то маленькая часть тебя тоже ушла. Уехала вместе с Дэнни.
– И где теперь эта часть?
– Там же, где Дэнни, – ответила Эрин.
По какой-то странной причине ее слова заставили Пола вспомнить прошлое лето, долгие недели невыносимой бессонницы, которая не отпускала его по ночам, и он сидел, привалившись к изголовью кровати, пока небо не начинало менять цвет за окнами спальни. Несколько раз он едва избежал аварии по дороге на работу или обратно из-за ужасной усталости. А то ли на четвертый, то ли на пятый день, когда он сумел выкроить для себя целых десять часов относительного покоя, ему привиделось, что спальня обернулась темным склепом глубоко под землей, оконные стекла покрыты грязью, а ковер кишит извивающимися червями. Когда больше не было сил все это выносить, Пол пошел к своему врачу, который прописал ему снотворное. Но таблетки только нагоняли сонливость днем, пока он стоял в аудитории перед студентами, пытаясь читать лекции. Ночью от них было столько же проку, сколько от мармеладных мишек.
– Ты знаешь, он всегда был ужасным братом, – признался Пол с улыбкой, но та вышла неискренней. – Не нарочно. Но он постоянно попадал в неприятности. И меня втягивал.
Он закатал рукав и показал полукруглый узор из крошечных шрамов на левой руке.
– Видишь?
– Я