Андрей Воронов-Оренбургский

Фатум. Том шестой. Форт Росс


Скачать книгу

Господни неисповедимы.

      – Откуда вы, падре, знаете мнение Бога?

      – Я говорю лично от имени церкви, сын мой, коя является инструментом Господа на земле. Я советую тебе взять верх над темными заблуждениями и просветить свой разум. Открой сердце моим словам, и да пребудет с тобой защитница наша пречистая дева Мария. Так знай: расчет андалузца и тех, кто послал его, был безупречен. Слава Христу, что Небо не допустило свершиться задуманному. Ты знаешь, сын мой, враг в лице русских еретиков стоит у наших границ, а текст послания, что вез де Уэльва, призывал твоего отца протянуть руку помощи русским, сложить оружие пред врагом и дать возможность ему укрепиться на наших землях!

      – Но это измена! – лицо Сальвареса исказила судорога.

      – Именно! Но тише, тише… «Лучший способ развлечь человека, – глаголит мудрость, – это выслушать его…»

      – Я вас как будто уже довольно развлек, уважаемый падре.

      – Вот видишь, – настоятель, не сбивая ритма речи, по-лисьи растянул губы. – Дети никогда не слушали своих родителей, зато всегда исправно им подражали. Ты точно такой же, как твой отец, – вспыльчивый и упрямый. Кто знает, как бы поступил он, попади ему в руки этот пакет… Кстати, где он? Если сомневаешься – говори правду, – две сизые вены вопросительными знаками вспухли на лбу Мараффи.

      Сальварес подозрительно помедлил с ответом. Действительность, казалось, настигла его и впилась холодной дробиной. Готовясь держать ответ, де Аргуэлло почувствовал, как всё его существо неестественно застыло в мучительном ожидании… На какую-то долю секунды он представил себя в маленькой келье в Монтерее, где он, обращаясь к заступничеству Христа, молил о ниспослании ему удачи в завтрашнем дне.

      Сальварес судорожно сглотнул застрявший ком в горле. Тяжесть, дотоле сковывавшая его, начала отходить, почтительно и крепко зазвучал голос. Стоя против того места, где восседал отец Мараффи, он смотрел на золотое на-персное распятие на его груди, и это придавало ему новые силы, наполняло уверенностью.

      – Считайте, что он у вас, преподобный. У меня есть верный человек, коий хранит эту бумагу в надежном месте.

      – Это далеко? – хрипло, словно его горло и легкие боролись за жизнь, выдавил настоятель.

      – Изрядно, но мы солдаты священного Рима. Я доставлю вам его через шесть дней…

      – Будь осторожен, сын мой. Ныне стало опасно в горах…

      – После всего, что было, – Сальварес позволил себе усмехнуться в усы, – слово «опасность» уже не пугает. Орден учил не ощущать боль.

      – И что, получается?

      – Не очень, но сие меня не смущает, святой отец. Это мой долг и, полагаю, сказанное в моих устах не звучит грязно.

      – Что ж, мне приятно слышать эти слова. Хотя и понимаю: быть хлебопашцем легко, особенно когда твоим плугом является перо, а сам ты находишься в тысяче лиг от маисового поля. Но я верю в тебя. Самоуважение, заложенное внутри каждого человека