и вечному посрамлению Франции, Польшу. Из всего этого Наполеон сделал вывод, что должен незамедлительно принять собственные меры предосторожности и подготовиться к войне быстрее, чем будет готова к ней сама Россия. С этого времени (январь-февраль 1811 года) он и начал подготовку к решающей войне на просторах Севера. Решившись не щадить более Россию и абсолютно подчинить ее себе, подобно Пруссии и Австрии, он был, разумеется, прав, принимаясь за подготовку к войне как можно раньше, прежде чем Россия освободится от войны с турками.
Главную трудность, которую предстояло преодолеть в великой войне на Севере, составляли расстояния. Нужно было передвинуть пять-шесть сотен тысяч людей с Рейна на Днепр вместе с понтонным снаряжением для переправы через главные реки континента и чрезвычайным запасом продовольствия не только для людей, но и для лошадей, дабы выжить в стране, где возделанные земли столь же редки, как жители, и которая, вероятно, подвергнется разорению.
По опустошению, производимому Веллингтоном в Португалии, Наполеон предвидел, какие отчаянные средства не преминут использовать его враги, но всевозможные затруднения, с которыми он столкнулся в 1807 году, уже несколько стерлись из его памяти, и Наполеон тотчас выработал план операций, ибо именно в таких комбинациях ему не было равных.
На Эльбе располагалась крепость Магдебург, драгоценный обломок монархии Фридриха Великого, оставшийся в руках Наполеона и отданный Жерому; на Одере располагались Штеттин, Кюстрин и Глогау, сохраняемые Францией в качестве залога до полной уплаты Пруссией военных контрибуций; кроме того, на Висле располагался великий Данциг, германский и славянский, прусский и польский город, получивший статус вольного города под протекторатом Наполеона, но вольного настолько, насколько это было возможно при таком покровителе, и уже занятый французским гарнизоном. Наконец, между этими крепостями располагался корпус маршала Даву, способный сделаться ядром прекраснейшей армии. Всеми этими звеньями Наполеон намеревался воспользоваться, чтобы без промедления и в то же время без шума начать передвигать массу военного снаряжения и войска с Рейна на Эльбу, с Эльбы на Одер, с Одера на Вислу и с Вислы на Неман. Он надеялся скрыть свои первые движения от неприятеля и сослаться на благовидные предлоги, когда скрывать их станет невозможно. Когда же сами предлоги ничего не будут стоить, он решил признать план вооруженных переговоров и в последнюю минуту передвинуться быстрым маршем от Данцига к Кенигсбергу, чтобы оставить позади и спасти от посягательства русских богатые земли Польши и Старой Пруссии, завладеть их ресурсами и сэкономить собранное продовольствие.
Но даже при величайшем старании скрыть передвижения людей и снаряжения или хотя бы утаить цель этих передвижений было невозможно; они настолько бросались в глаза, что настороженная Россия не преминула бы принять ответные меры, и, быть может, первой занять территории, которые французы