перевернуться – это называется «оверкиль», крайне опасная штука, можно захлебнуться – а потом после всех этих подпрыгиваний байдарку выносит на стеклянную тишайшую гладь реки – как будто ты только что укротила крутого жеребца! И от этого так хлещет в кровь адреналин! И так жалко тех, кто этого не видел и не испытал.
Или Саяны, Хибины, Памир. Да мало ли красивейших мест на планете Земля! И это непередаваемое чувство, когда ты покоряешь вершину, видишь вокруг потрясающую картину, которую не схватит, не отразит ни один фотоснимок, ни один самый талантливый художник – с чем это можно сравнить? Да ни с чем. Вот, что такое настоящий туризм, а не пройтись по лесу с легким рюкзачком, постукивая сорванной веточкой по зарослям папоротника. Хотя, надо сказать, и это иногда совсем неплохо.
Кстати, многие преподаватели в институте тоже увлекались туризмом и альпинизмом, так что девушки иногда на экзамен прикалывали значок «Турист СССР», при взгляде на который смягчались сердца самых требовательных экзаменаторов. И часть экзамена проходила под обсуждение особенностей лыжных восхождений на Алтае в зимний период. А Зою еще многие знали, как необыкновенно активную заведующую культмассовым сектором турсекции, вот уж чего-чего, а энергии ей было не занимать.
Это ли не счастье? Любимая специальность, любимый туризм, любимые друзья, любимый…
В жизни ведь не бывает, чтобы все было хорошо. Зоя была на втором курсе, когда в турсекции появился первокурсник и перворазрядник Гера Дорохов. Опытный и сильный турист, ростом под метр девяносто, с резкими мужскими чертами лица, четко выделявшимися скулами, умелый, немногословный, он на первом же маршруте взял над Зоей «шефство», аккуратно поправляя «косяки» и обучая премудростям, да всяческим хитростям, которые в походах здорово пригождаются. Только вот незадача… Первым совместным походом у них был сплав, лето, жара, мальчишки строили плоты, раздевшись до плавок, девушки остались в купальниках, кашеваря и починяя вечно рвущиеся палатки.
Зоя ни за что сама себе бы не призналась в том, что заглядывалась на… ну это даже попой нельзя было назвать, как можно было назвать эту идеальную часть дела, это божественное по аккуратности произведение дурацким детским словом?! Но когда Гера поворачивался – хоть убегай: ровные кубики на животе и вот эта выпуклость на плавках, на которую смотреть-то страшно, не то, что представить, что там.
Сама Зоя демонстрировала ширококостную деревенскую фигуру в черном сатиновом купальнике, предательски подчеркивавшем толстые бедра, складки на животе (нет, не жирные, конечно, чисто кожаные, но все равно не плоский животик, как у Любы, например, а именно что складки), сколько ни бегай, сколько ни занимайся – а складки остаются, вот что ты будешь делать?! И, наконец, маленькие грудки, торчащие в разные стороны, словно им было неинтересно смотреть друг на друга. А еще Зоя помнила, что у нее неправильный прикус, щель между передними зубами и густые волосы, которые невозможно было