раннее.
– Это хорошо. Пока остальные лешие еще спят, а снег еще не сошел – сделай кое-что для меня.
– Что смогу – сделаю, – пожал мохнатыми плечами Полисун.
– Вот и молодец. Волков-то много еще в русских лесах осталось?
– Остались, куда они денутся. За зиму поменее стало, конечно, но ничего, не жалуемся. Вот закончу тут, пойду им перекличку проводить.
– Проведи обязательно. Они же, наверное, оголодали за зиму-то?
– Ясный день. Так спокон веку заведено, что зимой голодней всего. Ничего, отъедятся.
– Конечно, отъедятся. И я тебе даже подскажу, на чем. Отправь-ка их вот сюда, – указал на земельный чертеж Кащей. – Погуляй там со своими стадами, попасись на тучных пажитях.
– Стаи у волков, не стада, – поправил Полисун, почесывая бок. – Отправить-то можно, да что другие скажут? Лесная братия еще осенью собиралась – уговорились не встревать. Оно как, можно вообще?
– Можно, не волнуйся. Пущевик тебе пособит, и другие восходные. А если закатные слова поперек говорить будут – на меня все вали. Принудил, мол. В драку не лезь – они потом еще поймут, что я им не враг. Им враги – как раз те, кого они защищают. Так и скажи.
– Да говорил я уж им всем, – поморщился Полисун. – И Пущевик говорил. И другие.
– Сызнова скажи. И Пущевик пусть сызнова скажет. И другие. Может, со второго раза прислушаются. А не прислушаются – так и не надо. Когда людей повыведем, в лесах гораздо привольней станет – тогда-то уж всяко и до самых неразумных дойдет. Хек. Хек. Хек.
– Слушаю, батюшка, – кивнул Полисун. – Все исполню в точности. Дозволишь ступать?
– Ступай, Волчий Пастырь. Дорога тебе скатертью.
Выходя из залы, Полисун едва не столкнулся с человеком в белом плаще. Был он не то юн, не то стар, сухопар и костист, волосом бел, а глазами мертв. Волчий Пастырь при его виде вздрогнул – давно, очень давно он не слышал ничего о Великом Тодоре. Думал, что уже покинул тот людской мир.
Выходит, здесь. Видимо, этой зимой вернулся, тоже присоединился к Кащею.
Интересно, один ли он или со своими тодорами, чертями-китоврасами? Эти четвероногие юроды Полисуну не по нутру, но если они теперь на правой стороне – это хорошо. Силы им не занимать, в сече равных мало.
А уж их коноводу – особенно. Хотя Великий Тодор сам и не тодор вовсе, а… один Числобог знает, кто он такой вообще.
Человек, возможно. А то еще какая нечисть.
– Проходи, старый приятель, – подозвал Великого Тодора Кащей. – С отцом моим ты знаком?
– Наслышан, но раньше не пересекались, – гулко произнес демон. – А тот сатир – то Полисун был?
– Он. Знаешь его?
Великий Тодор неопределенно повел плечами. На Вия он старался не смотреть, да и тот сидел так, словно это не о нем только что шла речь.
Ибо силен и могуч Великий Тодор, среди далеко не последних демонов ходит. Но Вий во времена былой своей славы одним бы ногтем его подцепил, другим придавил – вот и нет больше Великого Тодора. Так уж громогласен