попасть, честно отрабатывают московскую прописку.
В самый разгар занятий, когда лейтенанты уже «по уши» залезли в дебри изображенных на схемах радиоэлементов, в ленкомнату нарочито-небрежной походкой вошел каптер ефрейтор Гасымов. Этот солдат занимал в дивизионе особое место. Его призвали после окончания математического факультета одного из периферийных пединститутов Азербайджана. Среди призывников последних лет, где с каждым годом рос процент выходцев из Средней Азии и Закавказья, плохо, или вообще не владеющих русским языком, выпускники институтов, не имеющих военных кафедр, считались «золотым фондом» личного состава Советской Армии. Их, как правило, назначали на самые трудные и ответственные солдатские и сержантские должности по обслуживанию техники, где главную роль играла именно грамотность, образование. Но с Гасымовым получилась «осечка». Этот математик с высшим образованием не потянул должность оператора ЭВМ, рассчитанную на добросовестного выпускника средней школы. Не прижился он и в стартовой батарее, где требовались физическая сила и подвижность. Свою судьбу на время армейской службы Гасымов устроил, используя момент, когда Ратников находился в отпуске. Он сумел «убедить» замещающего Ратникова начальника штаба дивизиона майора Колодина перевести его на должность каптера. Что и было сделано, по слухам, не бесплатно. Из Азербайджана на адрес начальника штаба, будто бы приходила какая-то посылка. Так или иначе, Гасымов сел на «теплое» место. Справедливости ради надо отметить, что в каптерке он довольно быстро навел образцовый порядок, ибо до него там самолично хозяйствовал старшина дивизиона прапорщик Муканов…
Предки старшины до затопления Долины жили на левом, казахском берегу Иртыша. Но после того, как и их селения, кладбища и пастбища оказались под водой, перебрались подальше в глубь калбинского хребта, поближе к Чертовой Долине. Но туда, на высоту и скудные для разведения скота места поехали не все, некоторые перебрались на правый берег и осели в Новой Бухтарме и близлежащих деревнях, благо свободные квартиры имелись. Родители Муканова работали в совхозе у Танабаева, но он сам после срочной службы, поработав в совхозе совсем немного, предпочел пойти в прапорщики. Старшиной он являлся довольно требовательным, но грубым с подчиненными, мог поддерживать дисциплину в казарме, но имел недостаток свойственный многим казахам – патологическую безалаберность в хозяйственных вопросах. Каптеров Муканов тоже подбирал из соплеменников под стать себе, и на протяжении тех полутора лет, что он «старшинил», в каптерке «черт мог ногу сломать».
Ратников предпринял, было, попытку избавиться от такого старшины, но веских причин для его снятия не оказалось: Муканов не пил, с начальством держал себя вежливо, особенно предупредителен был с политработниками. Именно в политотделе полка Ратникову популярно объяснили, почему необходимо укреплять связь с коренным местным населением, как говорится, народ и армия