лежала кошелка с рыбой – это шофер занес забытую Ратниковым в машине рыбу. Подполковник открыл сейф и с неприязнью зашвырнул туда кошелку, возбуждающую неприятные воспоминания часовой давности. Он сел за стол, лейтенант остался у двери, в тревожном ожидании.
– Подойди ближе, что стал как неродной… Ты в курсе, что к нам скоро, может даже на следующей неделе приезжает с проверкой новый командир корпуса? – Ратников сделал многозначительную пузу.
На «студента» данное известие не произвело никакого впечатления. В этой связи в голосе Ратникова послышались недовольные нотки:
– Напрасно думаешь, что к тебе лично это не имеет отношения, тебе тоже надо кое в чем над собой поработать.
Глядя на не по росту сшитую, короткополую, топорщащуюся по бокам шинель лейтенанта подполковник тут же выдал и конкретное «руководство к действию»:
– Шинель смени.
Рябинин обладал неплохой фигурой, напоминая Ратникову его самого в молодости – рослый, стройный… Но на вечно бедном полковом вещевом складе подобрали только эту шинель, короткую для него и в то же время свободную в бедрах, будто на бабу шили, а не на офицера.
– У меня другой нет, – вызывающе ответил лейтенант.
– Попроси у кого-нибудь на время.
– А что, пусть посмотрят как нас, двухгодичников здесь экипируют, – все больше «смелел» студент.
– Цыц, – словно ребенка, осадил его Ратников. – Другую шинель тебе комкор все равно не даст, а повод для разговоров будет. Скажут, на тебя глядя, что у нас тут все как пугала огородные ходят… – Подумав, добавил, – Ладно, весной, как на полковой склад завоз будет, напомни мне, начальнику тыла позвоню, сменим тебе шинель.
Ратникову в последнее время все больше начинал нравиться этот старательный хоть и «колючий» парнишка, которого он спервоначала встретил с явным предубеждением, в «штыки». Свою неприязнь и придирчивость он оправдывал неопытностью лейтенанта. Лишь спустя некоторое время подполковник сам себе признался, что страдает скрытой формой зависти. Он бессознательно завидовал тому, что Рябинин москвич, что через полтора года он отслужит, и уйдет с «точки» и снова будет жить в центре цивилизации, где-то там в районе Площади Ильича, что он за свои двадцать два года жизни не знал, да скорее всего и не узнает в будущем тех мытарств, которые выпали, да еще и выпадут на его, Ратникова долю. Тому обстоятельству, что подполковник «потеплел» к студенту способствовало поведение самого Рябинина. Тяготы службы и даже попреки он сносил стоически, к служебным обязанностям относился старательно. Опираясь на хорошую институтскую базу, быстро осваивал вверенную ему технику…
– Сколько градусов в казарме? – перешел к обычному командирскому «допросу» дежурного Ратников.
– Четырнадцать, – четко ответил Рябинин, зная, как не любит командир, если дежурный не знает точно температуру внутри спального помещения.
– Немного, – со вздохом констатировал