href="#n_206" type="note">[206]. Ответ в том, что, как отмечается в повторном изложении заповедей в Библии, они неделимы и незыблемы. Моисей напоминает народу, что «слова сии изрек Господь ко всему собранию вашему на горе из среды огня, облака и мрака громогласно, и более не говорил» (Втор 5:22).
Это замечание особенно важно. В большинстве случаев повторение содержит то, что было сказано, тогда как в данном примере акцент делается еще и на том, что сказано не было. В некоторых переводах этого библейского стиха сказано, что Бог «ничего больше не добавил». Это означает, что больше ничего и не нужно было говорить. «Десять слов» заключают в себе все принципы, необходимые для обеспечения глубоких взаимоотношений между Богом и людьми. Кроме того, они охватывают все ключевые вопросы, касающиеся межличностных отношений и уважения к человеку. По словам Миллера, они представляют собой «необходимое, достаточное и всеохватывающее изложение Божественной воли относительно обязательств, без которых немыслимо благополучное существование людей»[207]. Прежде всего, замечание о том, что Бог «ничего больше не добавил», говорит о характере Десяти заповедей: Божественная воля не предъявляет ни одного неразумного или произвольного требования, в Его воле нет ничего малозначительного или бесцельного. В отличие от христиан, склонных принижать значение заповеди о субботе, Бенно Якоб безоговорчно ее превозносит. Исх 20:9–12, по его словам, представляет собой «один из наиболее благословенных и впечатляющих разделов Божественного законодательства, способных принести человечеству громадную пользу. Казалось бы, что уж проще – установить день отдыха после шести трудовых дней, и все же ни один законодатель Древнего мира до этого не додумался. Что для древних греков, что для древних римлян суббота была непостижима, и они лишь с презрением высмеивали ее. А для иудеев она была неиссякаемым источником благословения для жизни и веры»[208]. Подобные суждения никак не согласуются с идеей, что суббота представляет собой тяжкое бремя или что она недостойна занимать место в Десятисловии.
Взаимность и призвание
Вступая с человеком в завет, Господь ожидает от него определенного рода отклика. «Итак, – говорит Бог на Синае, – если вы будете слушаться гласа Моего и соблюдать завет Мой, то будете Моим уделом из всех народов, ибо Моя вся земля, а вы будете у Меня царством священников и народом святым» (Исх 19:5, 6).
Именно таким должен быть отклик на завет: народ должен стать «царством священников» (Исх 19:6). Теперь, когда люди получили свободу, у них есть возможность – мало того, они просто обязаны – стать посредниками между Богом и остальными народами. Вступительная часть к Десяти заповедям, вместо того чтобы обрисовать их радужные перспективы, выдвигает на первый план их призвание. Освобождение не должно было стать для них поводом к самоуспокоенности и довольству; освобожденный народ был призван взаимодействовать с Богом, став освободителями для тех, кто, подобно им, страдает от гнета и лишений, посредниками, несущими другим свободу и достоинство, –