Ирина Мельникова

Ржавый Рыцарь и Пистолетов


Скачать книгу

Ни одного светлого пятна впереди…

      – Это ты зря! – Оляля ухватил ее за уши и довольно сильно дернул. – Прекрати выть! У тебя парни еще не устроены, мама… Меньше о себе думай! И потом, давай разберемся, с чего это тебе вдруг светлых пятен не хватает? Арефьев умер, так и мы когда-нибудь умрем. Но он помог тебе стать сильной, цель в жизни определил. Ты – талантливая, красивая, молодая. У тебя – замечательные мальчишки, мама не болеет. Ты не голодаешь, не страдаешь смертельными болезнями, твои книги идут нарасхват. Тебя любят замечательные мужики, я и Лайнер. Другое дело, что тебе на нас начхать, а то, что Пистолетов бросил…

      – Это не он меня бросил, это я его бросила! – Даша по-детски шмыгнула носом и вытерла кулаком слезы.

      – Правильно, так ему, козлу, и надо! – Оляля поцеловал ее в лоб и погладил по спине. – Пошли, Дашка-фисташка, сюрприз смотреть. Чуток всего не успел, но ты должна оценить.

      – Тоже небось на продажу приготовил? – спросила ворчливо Даша.

      Оляля усмехнулся и направился к завешенному простыней углу мастерской.

      – Гриша, а «Алену – фею каньона» и «Цветок в саркофаге» ты кому продал? Надеюсь, не Пистолетову?

      – Обижаешь! – Оляля хитро прищурился. – Честно сказать, я ему ничего не продал. Мелочно, правда, но за тебя отомстил. Шибко мне не понравилось, как он с этой девкой обжимался. Знал ведь, что тебе расскажу.

      «На то весь спектакль и рассчитан», – подумала Даша, но вслух удивилась:

      – А как же Марьяш? Зачем с ним-то портить отношения?

      – А хрен мне на них положить! – лихо подмигнул ей Оляля и, отодвинув простыню, склонился в шутливом поклоне. – Проходите, сеньора. Сюда всяким Пистолетовым и Манькам-Танькам путь заказан. У меня тут все вместе – и молельня, и кумирня, и алтарь…

      Он придержал простыню и отпустил ее, словно загородился от всего, что уже не принадлежало ему. Сюда не долетали звуки суетного мира, тут не толкались в очереди корысть и обман. Здесь сохранился кусочек того душевного пространства, где Грише Оляле было легко и спокойно. Но как же он мал оказался и как ничтожен этот кусочек – уголок, отгороженный столь ненадежным занавесом, как простыня.

      Даша огляделась. Небольшой круглый столик на одной ножке, такие раньше стояли в будуарах, притулился у подоконника. Его закрывала пожелтевшая от времени, вязанная крючком кружевная скатерть. На ней в керамической вазочке – букетик сухих цветов, а слева от окна полотно – картина, тоже прикрытая простыней.

      Она взяла вазочку в руки и удивленно покачала головой.

      – Эдельвейсы? Откуда?

      Оляля подошел к ней, коснулся сереньких, невзрачных лепестков пальцами.

      – Гляди, насколько совершенное создание. Не яркостью берет, собака, не запахом, а смотришь, и взгляд не оторвешь. – Он поднял глаза на Дашу. – Я ведь думал, эдельвейс – это что-то вроде Каменного цветка Бажова. Красоты неописуемой! Попросил одного знакомого, он на Кавказе в командировке был, привезти хотя бы один цветочек. Привези, тятенька, Олялюшке аленький