мне о своих снах, дитя.
– Мне много чего снится. Но один сон я видела много раз. Человек, которого окружают высокие дома, говорит, что будет заботиться обо мне. Он держит меня в каком-то безопасном месте, вроде замка, и все время читает мне книги. Не знаю, зачем он это делает. Я и сама умею читать. – Крыса нахмурилась. – Вы ведь знаете, что это за человек?
Мэри Белое Облако взглянула на вождя, а потом снова на Крысу.
– Может, мы сначала похороним папу, а потом все обсудим? – попросила Крыса.
– Нельзя хоронить его здесь, – сказал вождь. – Это противозаконно!
Мэри Белое Облако поправила шаль на плечах:
– Я помню время, когда мой сын называл эти законы «законами бледнолицых». Он говорил, что они придуманы для того, чтобы уничтожить его народ. Он также называл вскрытие поруганием мертвых.
– Это было давно, мать. Это слова юнца.
– Слова юнцов не всегда глупы. Ты слишком озабочен повседневными делами резервации. Ты стараешься строго следовать законам, не слушая свое сердце. Иногда мне кажется, что ты забыл свою веру. А я ведь еще на прошлой неделе говорила тебе, что сова прокричала имя Джона. Как говорила тебе и о том, что у его дочери великий дар.
Ее сын покачал головой:
– Я вождь резервации, мать. Мои действия могут плохо отразиться на всей резервации и на всем коренном народе. Это большая ответственность.
– Здесь у тебя нет ответственности. Здесь не резервация. Семья Де Билье – наши друзья, но они не твой народ. Тебя уважают многие люди. Не это ли уважение ты боишься потерять?
– А если я пойду под суд? Что тогда?
– Мне будет горько, что моего сына осудят за то, что он сделал. Но если ты откажешься похоронить Джона так, как желают его дети, мне будет стыдно.
Вождь склонил голову и посмотрел на меня:
– Мы поможем тебе копать могилу, и я проведу ритуал, раз таково ваше желание. Но можете не сомневаться, как только об этом узнают власти, тело вашего отца эксгумируют.
– Ну и пусть, – ответила Крыса. – К тому времени его дух давно улетит.
– Это правда, – согласился вождь.
– Надо переодеть папу в костюм, – сказала Крыса. – И завернуть в ковер. Ему всегда нравился этот ковер, мама купила его в Париже.
– Я помогу, – сказала Бегущая Лосиха.
Мы с вождем и Малышом Джо пошли в наш уголок прерий. Вождь молча скинул пиджак и взялся за лопату. Мы начали копать втроем. Земля была мягкая, но я все равно взмок. Руки начали болеть, и я довольно быстро устал. Мы с Джо отдыхали по очереди, а вождь, несмотря на свои года, работал без передышки. Он вырыл могилу меньше чем за час, вылез из нее и надел пиджак.
– Идем за телом, – сказал он нам.
Папа уже не был папой. Он был телом.
Крыса и Бегущая Лосиха уже сдвинули всю мебель с ковра в гостиной.
– Дедушка, принесешь его? – попросила Бегущая Лосиха.
Вождь взглянул на меня, ожидая помощи, но я отвернулся и стал смотреть в окно. Я смотрел в окно, когда они с Джо принесли папу. И когда ему разгибали ноги и заворачивали его в