испугавшись его крика, взлетела над темными кустами.
– Не кричи так, – жалобно попросила Ольга. – Мне страшно. Не то прибежит еще медведь или росомаха.
– Спят они! – засмеялся он.
– Ой, всяко бывает. Не кричи…
Пройдя сквозь лесок к крутому берегу, они спустились по деревянной лестнице, ведущей к реке. Этот деревянный спуск к Оке когда-то тоже построил его отец. Возле реки Григорий стянул с Ольги рубаху и потащил женщину в воду. Она ойкала и визжала, когда он брызгал на нее водой. Потом они оба плавали, и вволю накупавшись, наконец, выбрались на берег. Он подошел к Ольге и ухватил рукой за грудь. Пальцы немного скрутили сосок. Она в остром томлении прикрыла глаза. Его рука скользнула по ее талии и перешла на живот, а после пальцы нырнули к устью чуть расставленных ног. Ольга зажмурилась от наслаждения и поддалась вперед. Он проник пальцами в сердцевину припухшего лобка.
– Ты вся течешь. Смотри, аж по ляжкам потекло. Неужто так хочешь?
Она лишь томно простонала в ответ и обняла его полными руками. Прохладные груди и живот вплотную прижались к его сильному телу. Он стал ее с жадностью целовать. Она почувствовала, как в живот уперлась сталь ожившего члена. Ольга еще теснее прильнула к нему и потерлась. Григорий застонал и, взяв ее за плечо, заставил опуститься на колени.
– Ласкай его как в прошлый раз, – попросил он. – Возьми глубоко… Так… Глубже… Да… Так, тише… – он двигал ее головой, держа рукой за волосы. А сам, согнувшись плечами, замирал от острого наслаждения и мычал. – Тише, тише. Я сейчас взорвусь. Становись быстрее задом. Я засажу тебе прямо тут.
Она с готовностью встала, как он просил, и призывно вынула спину. Он с силой вошел в нее и, придерживая за круглое бедро, стал двигаться в ней резкими толчками.
Ольга мычала и всхлипывала от наслаждения.
– Так! Так, любый мой. Сильнее! Не жалей меня. Вы*би за все те ноченьки, что я тосковала по тебе.
Рука его потянулась к ее паху. Пальцы легли на устье лобка. Ольга вскрикнула еще громче и вдруг кончила, обхватив его член крепким сжатием. Несколько мгновений Григорий чувствовал, как ее истосковавшаяся и жадная до ласк пи*да сжимается в сладких спазмах. Кончала Ольга долго, крича на всю округу диким криком. А после, почти сразу, кончил и он, влив в нее приличную порцию густого семени.
– Точно ты понесешь после этой ночи, – прошептал он. – Это же надо так бабе оголодать. Твоя пи*да чуть не проглотила меня. Насилу вытащил, – Григорий усмехнулся.
Он стоял возле Ольги, качаясь на сильных, длинных ногах, и с наслаждением смотрел в звездное небо.
Он подал ей руку, она встала. Сделала шаг и чуть не упала. Григорий едва подхватил ее за талию. Маленькие ступни разъезжались в стороны.
– Ой, Гришенька, ноги меня не держат, и руки дрожат, – пожаловалась она. – Я где-то рубашку свою оставила, – пробормотала она, вглядываясь в темноту.
– Вот она, – подал он белую тряпку. – Ты на кусты ее бросила.
Они поднялись по деревянным ступеням и вышли на тропинку, ведущую к охотничьему домику. Через несколько минут дубовая дверь отделила их от ночной