и было интересно жить среди живности и растений, будучи голым и открытым для солнца и вражеских стрел, и считать себя кем-то иным, имеющим другую задачу и происхождение и не принадлежащим к природе, к народу или к духам этих мест.
Тут неожиданно из джунглей выбежали воины диких племен, и внимание Миши Оно было немедленно привлечено внезапно возникшей угрозой его жизни. Александр Иванович сразу упал головой в песок, не в силах смотреть на острый кончик стрелы, направленный на него, и начал копать яму, словно это имело смысл.
– Кто вы? – спросил Миша на своем языке.
Туземцы ответили четырьмя длинными словами и подошли ближе. Они были очень красивы; их кожа сияла, словно деревянная поверхность рояля; их лица были раскрашены в белый и лиловый цвета, их зубы сверкали, как качественная бижутерия, а их глаза были истинно злы и бескомпромиссны и вызывали настоящее уважение к этому народу и его стране.
Один из милых дикарей подошел к Мише Оно, посмотрел ему прямо в лицо и неожиданно влепил ему звонкую сильную пощечину. Миша пошатнулся, но ничего не ответил. Тогда десять высоких негров бросились на Мишу с Александром Ивановичем, связали их и быстро увели с собой.
– Что это значит?! – плачуще спросил Александр Иванович.
– Молчите, готовимся к худшему, – ответил Оно.
– Объясни мне, Мишенька, что делать! – сказал Александр Иванович. – Я же воспитал тебя, водил гулять в сад, показывал корабли… Неужели это все? Помнишь ли ты свое детство, мою молодость, меня? Я учил тебя языкам, геометрии, основам мироздания… Неужели я сейчас умру – такой чистый, свежий, благополучный?..
– Заткнись, дерьмо, – сказал Миша, запоминая дорогу, по которой их вели. – Мне надоела твоя страсть к явленным вещам и особенно к собственной нынешней структуре. Нельзя зацикливаться на экзистенции: в этом случае мир предстанет некоей двумерной системой, эдакой неограниченной осью абсцисс и – никакого верха и низа. Грубо говоря, ты будешь всю дорогу рефлексировать и, возможно, онанировать на собственное детство, отрочество или старость и никогда не узнаешь, что существует еще и игрек, а то и зет к известным тебе плюсам и минусам. Вот сейчас ты, Шура, в минусе, но это прекрасно. Ты можешь подняться над этим, и тогда даже отрезание полового члена тебе не страшно. Желаю удачи.
– Вы тысячу раз правы, Миша! – воскликнул Александр Иванович, пытаясь хлопнуть в ладоши, но оковы этого не позволили. – Простите мне мою слабость, я заигрался в жизнь, а на самом деле это все – тьфу.
В это время какой-то злой туземец размахнулся и сильно ударил Александра Ивановича по морде.
– Ох, – сказал тот и понял, что ему выбили зуб.
– Не надо больше болтать, – раздраженно проговорил Миша Оно. – А то они прикончат нас прямо тут.
В это время другой туземец ударил Мишу по черепу, и Миша чуть было не откусил себе язык от неожиданности. Но все было прекрасно. Были чудесные жестокие черные туземцы, и была жуткая жара, и джунгли с колючками, и призраки зверей и их жертв.